ПЯТАЯ РЕСПУБЛИКА ВЫБИРАЕТ ПОРЯДОК

жюльен фуресПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ ВО ФРАНЦИИ ГЛАЗАМИ ФРАНЦУЗА

В отличие от российских выборов последних лет, французские президентские выборы предоставили гражданам Пятой республики возможность прямого и свободного волеизъявления. Никто никому не мешал регистрироваться кандидатом, выступать в СМИ, никто из кандидатов не уходил от честных дебатов. Стоит вспомнить и о прозрачных урнах, которых в России никто как не видел, так и не видит... Каковы же французские выборы и их лидеры глазами гражданина Французской республики? На наши вопросы отвечает политолог Жюльен Фуррес, проходивший недавно практику в Москве в МГИМО и на днях посетивший наш город.

- Жюльен, расскажите, пожалуйста, кто такой кандидат Байру, набравший в 1-м туре неожиданно для многих более 18% голосов? Какие идеи он олицетворяет?

Политолог Жюльен Фуре: Байру - не новый человек, он уже участвовал в президентских выборах. В прошлый раз он не набрал большого количества голосов. Во Франции принято считать, что всех правых можно разделить на две части: голлисты и другие, настроенные менее экстремистски. Они более центристские, не такие националистические, на международном уровне они за Европу, за Евросоюз. Байру придерживается именно таких взглядов, он участвовал в правительстве как представитель правых. Он - человек с юга, с Пиренеев, но не баск, из другой провинции, которая совсем рядом. У него много детей, католическая семья, не националистическая. Он ходит в церковь, дети у него крещеные. Но что касается религии, он не демонстрирует внешней набожности. Поэтому очень часто левые считают, что с ним можно найти общий язык. А на самом деле, поскольку левые и правые не предлагают много чего, его позиция звучала примерно так: "Я буду работать со всеми, и с левыми, и с правыми". Байру считает, что все предложения, подобные предложению Сигален Руаяль повысить налог на роскошь, выдвигаемые левыми, - чисто идеологические или даже демагогические, и Франции это не нужно. А то, что он мог бы делать, занимая центристскую позицию, привлекает тех, кто умеет работать как слева, так и справа. То, что он предлагает, пользуется популярностью, потому что уже более 20-ти лет, с тех пор как Миттеран был избран (с 1981 года), идет эта борьба - левые против голлистов. На самом деле народ понимает, что в экономике предложения-то одни и те же, экономическая политика у них одинаковая. Зато в социалистической партии можно найти людей, которые за Европу, и людей, которые против Европы. А Байру - однозначно за Европу. Он предлагает прекратить борьбу между двумя лагерями.

- А что Вы можете сказать о Ле Пене и о шансах праворадикальных сил во Франции и в Европе?

- Те выборы, которые сейчас проходят во Франции, надо рассматривать в сравнении и с тем, что было пять лет тому назад. Тогда была борьба между левыми и правыми. Кандидаты от маленьких партий (коммунисты, зеленые) набрали очень много голосов. Много голосов набрал и Ле Пен. Из кандидатов от маленьких партий он набрал самое большое число голосов. До сих пор люди думают: "То, что произошло, нельзя допустить". Ле Пен прошел, потому что тогда, 5 лет тому назад, вопрос безопасности был центральным, и он набрал почти 20%. А Саркози воспользовался ситуацией и взял эти голоса. Еще причина в том, что он - министр внутренних дел. Ширак тоже был министром внутренних дел, много кто. Саркози отличается еще и тем, что привлекает к порядку тех, кто, к примеру, не платит за проезд в метро и тому подобное. А так поступают, как правило, иностранцы, они считают, что можно и не платить.

- И все-таки французы не опасаются того, что через полвека потеряют свое характерное лицо из-за примесей африканских и азиатских кровей?

- Французы считают, что француз - это не тот, кто имеет белую кожу, а тот, кто говорит по-французски. Многие из этих "черных" - бывшие жители французских колоний. И Саркози, и Ле Пен немного играют на том, что "черный" - значит иностранец. Но когда я смотрел результаты 1-го тура, все-таки все обрадовались, потому что результатом стратегии Саркози стало то, что Ле Пен теперь получил меньше 8%. Принципы Ле Пена таковы, что "черный" не может стать гражданином Франции. Он сам так откровенно не говорит, но некоторые из его окружения часто говорят об этом вполне откровенно. Ле Пен также считает, что главное - это Франция в своих границах. Он против общей европейской валюты, он против Евросоюза. Он считает невозможным союз католической Франции с протестантами или с лютеранами. Кроме того, он открыто не любит евреев. Есть ультраправые, которые говорят, что еврей не может быть гражданином Франции. Для гражданина Франции, для Саркози еврей - это тот, кто ходит в синагогу, а для ультраправых еврей - это тот, у кого родители евреи. Между этими позициями существует большая разница.

- Каких перемен ожидают французы от смены лиц в Елисейском дворце?

- Поскольку я уже давно работаю за границей, у меня ощущение, что во Франции люди не верят, что что-то изменится. Они считают, что все политики, в том числе и Саркози - одно и то же. Однако, если люди ходят на выборы и явка большая, то, значит, что-то изменилось. И это хорошо.

- Является ли безработица существенной проблемой для современной Франции?

- Не только безработица, но и маленькие зарплаты. Есть категории людей, например, преподаватели в школах, которые не имеют средств. Какое уважение может быть к человеку, который ничего не делает, только говорит, что школа в плохом состоянии?

- Я полагаю, что в сравнении с тем, что происходит в сфере образования в России, Франция все-таки значительно выигрывает...

- Некорректно сравнивать ситуацию с образованием во Франции и в России. Нужно сравнивать с тем, что было в 50-60-е годы. Тогда школа представляла собой нечто мощное. Там была политика, был энтузиазм. А сейчас кризис образования. Преподаватели не верят в свою полезность. Они бастуют, они постоянно отсутствуют, и у детей нет уважения к ним. У них, у преподавателей, конечно же, должно быть чувство долга независимо от зарплаты. Я беседовал со многими учителями. Их беспокоит еще такой момент: когда они работают на одном месте, то с каждым годом получают больше. А через несколько лет они могут уже выбирать, где им работать. То есть они обеспокоены только этим - обстоятельствами работы, а не самой работой и не вопросами воспитания детей.

- Какое влияние на общественную жизнь Франции оказывает католическая церковь?

- Церковь оказывает влияние на определенную часть общества. Эта часть невелика: Вольтер и современная жизнь сделали свое дело. В это время ислам оказывает влияние на своих приверженцев. Это новая, развивающаяся религия. Недавний скандал в Марселе как раз был связан со строительством мечети. Было очень много недовольных этим: что это такое - наш традиционный французский пейзаж будет нарушен! А, с другой стороны, это говорит о том, что они себя чувствуют частью французского общества.

Я думаю, что культура и нация постоянно меняются. Французы и двести, и пятьсот лет тому назад были совсем другими. Франция всегда была местом, куда люди приезжали. Надо быть в ладу с самим собой, быть уверенным в себе, и тогда будешь спокойно относиться к людям, которые сюда приезжают. Вот, например, не было проблемой то, что в школах и вузах девушки носили хиджаб. Это стало проблемой, когда они стали из-за хиджаба отказываться от спорта, от бассейна. Были споры в газетах, были споры в парламенте, не знали, что надо делать. Теперь вопрос закрыт: в школах нельзя носить религиозные атрибуты. За пределами школы - пожалуйста. Всё, этой проблемы не стало. Были сомнения, решение принималось нелегко, но потом всё стало на свои места. А те, кто считает, что нельзя от этого отказываться, - тому нет места в наших школах.

- Существуют ли пути преодоления сельскохозяйственного кризиса во Франции и в Европе?

- Вопрос о сельском хозяйстве - это не вопрос экономики, это социальный вопрос. Все французы считают, что они имеют корни в деревне. Люди, которые там работают, имеют большое влияние. Например, Ширак был депутатом на юге Франции. У меня предки из Пиренеев - исключительно деревенские корни. Второе. Когда начали строить Европу, главным в экономической политике стала гибкая система помощи сельскому хозяйству. Она до сих пор сохраняется. Крестьяне получают огромные дотации. Конечно, это нелогично и дотации надо снизить. В свое время в Европе благодаря дотациям сумели сохранить сельское хозяйство, а теперь пришло время снизить.

- А что Вы думаете о будущем Евросоюза?

- Я считаю, что Евросоюз - это естественное образование, так надо. Это не говорит о том, что мы должны исчезнуть, или что не будет французского языка. Нет, я думаю, что мы сохраним все наши ценности, всё, что для нас важно. Но когда я узнал о результате референдума, для меня это был шок. Все вопросы о Европе прошли без энтузиазма, но люди считают, что строительство и расширение Евросоюза - это нормальный процесс, который должен продолжаться. На мой взгляд, то, что произошло, означает, что люди ради внутренней политики отказались от этого процесса. Фактически это был референдум против Ширака, потому что Ширак был "за". То есть, по сути, это внутренняя политика, которая влияет на европейскую. По-моему, это неправильно, тем более что Франция является основателем Евросоюза.

- Спасибо большое, Жюльен, за содержательный и интересный рассказ о современной французской и европейской политике в свете состоявшихся президентских выборов. Мне очень нравится Ваш оптимизм и уверенность в будущем. Также от лица всей редколлегии "Нового Петербурга" хочется поздравить Вас, весь французский народ и лично Николя Саркози с победой в ходе честных демократических выборов - таких выборов, которые в современной России, увы, пока невозможны. Но, несмотря на это, мы верим, что рано или поздно Россия воссоединится с семьей европейских народов...

Беседовал Вячеслав КОЧНОВ

 

Фото Екатерины Озеровой

Газета "НОВЫЙ ПЕТЕРБУРГЪ", №21(835), 10.05.2007 г.

 

{jcomments on} 

1