ПОСЛЕ КОНКУРСА
Как слушать музыку? Рассуждать на эту тему можно очень долго, ведь количество мнений бесконечно. Жюри XIV Международного Конкурса имени Чайковского в номинации «Сольное пение» дало свой вариант ответа – объективно. Сейчас, когда результаты уже известны, необходимо взглянуть назад, чтобы понять, почему оценки жюри получились именно такими.
I тур конкурсных прослушиваний по вокалу оказался единственным среди всех специальностей, который не показали по онлайн-трансляции. И это решение было мудрым, так как уровень многих участников явно не соответствовал гордому званию конкурса имени Чайковского. Таким образом, организаторам удалось избежать позора и излишней критики системы видеоотбора. Среди участников, не прошедших во II тур конкурса, сложно найти тех, о потере которых по-настоящему пришлось бы сожалеть. Исключением является разве что Юлия Саврасова, убедительно исполнившая арию Тоски из одноимённой оперы Пуччини. Обидно может быть и за юного петербургского баритона Миграна Агаджаняна. Но оспорить справедливость решения жюри и в том, и другом случае всё-таки не получается.
Основная борьба развернулась в туре втором. Его результаты оказались шокирующими для петербургской публики, симпатии которой принадлежали белорусской сопрано Надежде Кучер и баритону Борису Пинхасовичу, зарекомендовавших себя с лучшей стороны выступлениями на сцене Михайловского театра. Причём, когда Пинхасович пел слова «Zauber der Ferne», сомнения не возникало, что и певец, и публика улетели в наполненные волшебством дали. Однако эти дали – вещь вполне «нереальная», и оценивать певца таким образом может только публика. У жюри, если уж оно решило руководствоваться объективными критериями, такого права нет. Поэтому отсутствие в финале и Пинхасовича, и Кучер, «Купалинка» в исполнении которой надолго останется в сердцах слышавших эту народную песню, вполне закономерно – поводы они дали. Но не только огорчения были у петербуржцев, место для радости тоже нашлось. Абсолютно справедливо приз лучшего концертмейстера получил Станислав Соловьёв. Уже сейчас можно назвать его мастером в этом деле. Ещё один приз лучшего концертмейстера достался Анне Корзун.
А вот оркестр Мариинского театра под управлением Михаила Татарникова достоин особых комплиментов. Не вызывало сомнения, что коллектив, созданный Валерием Гергиевым, будет блестяще аккомпанировать. Но сыграть три раза сцену письма Татьяны каждый раз по-разному в зависимости от трактовок исполнительниц – высший пилотаж. И это у оркестра получилось. Также надо отметить, что актуально было исполнение увертюры из оперы Верди «Сила судьбы», премьера которой состоялась в 1862 году в Санкт-Петербурге, подчеркнувшее тем самым значение Северной Пальмиры в масштабах мировой музыкальной культуры.
Во время объявления результатов II тура был нанесён ощутимый удар по престижу русской вокальной школы. Только трое из восьми прошедших в финал конкурсантов оказались представителями России. Причём, их могло бы быть ещё меньше. Выступление Ангелины Никитченко в финале можно спокойно назвать провальным. Но ведь провал не может случиться на пустом месте… Скорее всего, его стоило ждать, исходя из услышанного на предыдущих турах конкурса. Расстроило и выступление тенора Алексея Татаринцева в финале. К сожалению, природа не дала ему сильного голоса, и соревнование с оркестром в силе звучности он проиграл. При этом добрые слова в его адрес сказать необходимо. На предыдущих этапах конкурса Татаринцев проявил себя исключительно с лучших сторон. Безукоризненный музыкантский вкус и полная свобода в верхнем регистре выделяли его на фоне остальных участников. Приятно удивило то, насколько стилистически верно сумел трактовать этот тенор произведение Роберта Шумана «Fluegel!». Вполне возможно, что и в Германии немногим удалось бы так верно спеть этот прославленный шедевр.
Слабым утешением для России оказалась Третья премия Елены Гусевой, ведь обе Первые уехали в Корею. И тут хочется задать вопрос: «Где заканчивается музыка, а где начинается спорт?» Выступление Парка Чжонмина было наиболее ровным на всех этапах конкурса. Он обладает красивейшим по тембру голосом, а в рамках финала им было также представлено владение полным басовым диапазоном (те две октавы, про которые написано в любом справочнике, были блестяще Чжонмином представлены). Если судить по объективным параметрам, то его надо признать лучшим. Но волосы на голове у слушателя от исполненных корейским басом произведений вряд ли стали шевелиться. Обладательница Первой премии среди вокалисток сопрано Сун Янг Сео также обладает шикарной вокальной природой. Пожалуй, её голос и впрямь был лучшим на конкурсе. Но трактовка Татьяны в сцене письма из оперы Чайковского «Евгений Онегин» была совершенно несостоятельна. Перед зрителями не появилось той невинной девочки, которая решается на первый серьёзный шаг в жизни. Сун Янг Сео предстала в образе перевидавшей уже многих мужчин барышней, говаривавшей слова любви уже не раз. Причём, говаривавшей с уверенностью в своей победе! В этом обществе белой вороной смотрелся монгольский баритон Энхбат Амартувшин. Он обладает не только хорошим голосом, но и потрясающей эмоциональностью. Оба образа, представленные им в финале, были более чем убедительны. И умеющий держать себя в руках неудачник Елецкий, и порывистый и несчастный Риголетто получились великолепно. Но не образ был интересен жюри, а технические элементы. Образ ведь невозможно пощупать!