НАМИ ПРАВИЛА МУЗЫКА...

28 января в Большом зале филармонии состоялся концерт из разряда тех, которые принято называть долгожданными. Всё-таки приезд в наш город одного из лучших пианистов России – событие. Причём, событие безусловное, о чём свидетельствовал наполненный зал. Был аншлаг. Особенно приятно осознавать, что это далеко не первый аншлаг в филармоническом зале за последнее время. К сожалению, не всё можно измерить количеством, про качество слушателя тоже забывать нельзя.

Однако этот вопрос я бы хотел затронуть чуть позже. А пока несколько слов о программе. Она, безусловно, тоже привлекла людей в зал. Луганский не стал выдумывать ничего особенного и сыграл Шумана, Брамса и Шопена, имена которых известны не только филармонической публике, но и более широкому кругу лиц.

Итак, в начале восьмого на сцене появился заслуженный артист России Николай Луганский. Сыгранные в первом отделении «Венский карнавал» Шумана и 118 опус Брамса были исполнены безупречно. Но вот какое-то мнение лично мне после прослушивания этих сочинений было составить трудно. И я решил оставить все рассуждения об исполнителе до конца концерта. Возможно, мне было просто стыдно признаться в тех мыслях, которые меня посетили, и поэтому я их отогнал. Впереди был Шопен…

Зато по окончании концерта мнение наконец-то сложилось. Мнение окончательное и бесповоротное. Среди первых мыслей посетили меня воспоминания современников о Владимире Софроницком. Говорят, что он перед вторым отделением выпивал бокал шампанского, после чего играл, как бог. Уж не знаю, что выпил Луганский, но мне показалось, что второе отделение разительно отличалось от первого. И тут всплывает другая важная тема. Я в который раз убеждаюсь, что зал не обманешь. Причём, даже такой зал, который собрался в Филармонии именно в этот вечер. Я уже написал, что для меня определяющим фактором является не только количество, но и качество аудитории. А оно как раз оставляло желать лучшего. В зале собралось, не побоюсь этого слова, очень много «странного» народа. Это было видно и по лицам, и по звонившим телефонам. Когда у пианиста звучало пиано, я про себя повторял фразу «предательски тихое место». И как только я эти слова проговаривал, раздавался очередной телефонный звонок. Выйдя из филармонии, я подумал, что большому залу стоит задуматься о том, чтобы глушить сигналы. Но потом эти мысли от себя отогнал. Неужто стоит так унижаться? Надо искать другие меры. Единственная правда, что меры эти надо искать. Однако вернусь к вопросу о том, что зал обмануть сложно. «Жар» аплодисментов в первом и втором отделениях разительно отличался. Причём, я почувствовал некоторый эффект сообщающихся сосудов. Чем активнее зал реагировал, тем лучше пианист играл. И чем лучше пианист играл, тем активнее реагировал зал. Во втором отделении у просто объективного и хорошего Луганского, каким он был в отделении первом, появилось что-то своё, появился характер. И моментами я ловил себя на мысли, что уже не слушаю, какая здесь гармония, не думаю о форме произведения, а погружаюсь исключительно в атмосферу музыки - передо мной начинают отчётливо рисоваться какие-то картинки.

Но без ложки дёгтя не обходится никогда. Всё-таки, должен признаться, мне показалось, что передо мной сидит блистательный профессионал, прекрасно знающий своё ремесло. Но какой-то осмысленности кое-где мне не хватило. Причём, осмысленности не просто музыкантской... нет, с этим всё в порядке. Придраться не к чему. Но не хватило осмысленности, которая присуща настоящим Мастерам и Художникам. Вот у них за каждой нотой скрывается не один пласт страданий... Страданий и, конечно же, любви. Однако об этом спорить, я считаю, мы уже не в праве.

Зато вправе поспорить с выбором программы. Когда приезжают звёзды классической музыки, а Луганский к ним, безусловно, относится, люди идут не столько на заявленную программу, сколько на самого исполнителя. И исполнитель, мне кажется, может и должен брать на себя роль музыканта-просветителя и включать в список исполняемых произведений не только всеми любимые композиции, но и неизвестные публике.

Подводя итог, скажу, что до сих пор испытываю радость от того, что посетил этот концерт. И характерно вот ещё что... Выйдя из зала, я встретил одну свою знакомую. Молча подошёл, поклонился ей, а она спустя, наверное, секунд пятнадцать проговорила: «привет, Петя». Проговорила тихо, потому что слова в тот вечер были лишними. Нами правила Музыка! {jcomments on}

1