Поэту и главному редактору сайта Вече С-Пб Вячеславу Кочнову задает вопросы главный редактор газеты «Новый Петербургъ» Алексей Андреев
«Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан» - афористично изрек картёжник и бонвиван Николай Некрасов, определив раз и навсегда гражданский долг как некую унылую обязанность, а поэзию… Поэзия в России в некрасовское время, в 60-70-е годы позапрошлого столетия была не слишком популярна. Пожалуй, как и сейчас. И все-таки люди снова и снова рифмуют слова, сочиняют сонеты, октавы и верлибры. Что же, может быть, поэтическое время, каким были Золотой пушкинский или Серебряный блоковский век Русской поэзии или 60-е годы ХХ столетия, все-таки однажды вернется?
Алексей Андреев. Вячеслав, я знаю, что ты давно пишешь стихи и в глубине души считаешь себя по преимуществу поэтом, а уже потом журналистом. Расскажи, пожалуйста, как это происходит, и зачем тебе это нужно в век Интернета и глобализации?
Вячеслав Кочнов. Мне очень удивительны те люди, которые не читают стихов, настолько это волшебная и увлекательная игра – стихи. Хорошие, конечно, стихи.
Потом не надо забывать, что поэзия – это некий эрзац песни, молитвы…. Есть, конечно, мириады графоманов, но и первоклассных стихов за историю человечества написано так много, что за всю жизнь не перечитать. Необозримое количество великолепных поэтических произведений существует собственно на русском языке – от Былин и Державина и до ныне здравствующего Всеволода Емелина. А ради некоторых поэтических шедевров стоило бы выучить французский, немецкий и, может быть, даже другие языки… Кстати, сегодня в России тоже есть настоящие серьезные поэты, которые востребованы временем и людьми, которые говорят со временем на его языке. Я говорю о куртуазных маньеристах и Всеволоде Емелине. Новое в них то, что тот самый гражданский пафос, который так любили во времена Некрасова, в этих стихах успешно сочетается с великолепной версификацией и блестящим юмором. Не буду ничего цитировать, ибо стоит в сети в поиск набрать «Всеволод Емелин» или «Вадим Степанцов», и читатель сразу найдет не один десяток поэтических шедевров. Причем, на мой взгляд, вышеуказанные поэты, сочетая гражданские мотивы с черным юмором, на поэтическом Олимпе забрались гораздо выше и «гражданина» Некрасова, который выдавал за стихи по б.ч. рифмованную публицистику, и, например, Саши Черного, чей смех сегодня уже не очень-то и смешон.
А.А. А как сегодня обстоят дела с серьезными жанрами?
В.К. Серьезные поэтические жанры – лирика, ода – сегодня не востребованы, это особенность времени. И уже давно, с позднесоветских времен, не идеи Ленина, а идеи пресловутого ПОСТМОДЕРНА, хотим мы того или нет, ЖИВУТ и ПОБЕЖДАЮТ. Почему? Да потому что нет ГЕРОЯ, соответствующего серьезным жанрам. Не пишут од полководцам, потому что нет популярных в народе войн, а соответственно нет и наполеонов. Помните, оды Наполеону написали и Пушкин, и Лермонтов (тот, правда, перевел Зейдлица). В 1920-30-е годы писали оды красным командармам… А кто написал оду кому-нибудь из героев последних Чеченских войн?
Любовные отношения свелись, сами знаете, к чему: легкий флирт, качественное удовольствие от секса. Плохо ли это? Я не могу осуждать дождь, который льется с небес. Это так, а не иначе, такова особенность нашего времени. Любовная страсть Тристана и Изольды сегодня непонятна, но я убежден, что на смену ПОСТМОДЕРНУ, когда при всех их талантах читателям до рвоты обрыднут Пелевин и Сорокин, им на смену придет очередной НЕОРОМАНТИЗМ, какое бы название он ни носил. Таковы законы развития Искусства.
А.А. Но ведь ты, насколько мне известно, пишешь лирику?
В.К. Я и не только я. Я просто застрял то ли в предыдущей эпохе, когда в чести были стихи Рубцова и ранний «Аквариум», то ли в будущем, о котором я сказал выше. Кстати, я не очень знаю, как сейчас преподают в школе литературу, но когда учился я – а я закончил школу в 1985 году – литературу и историю преподавали просто криминально. Делалось все, чтобы отбить у детей вкус к литературе и поэзии, к гуманитарным наукам вообще. Для советской школьной программы были выбраны наиболее дидактические, наиболее слабые и наиболее скучные произведения отечественных поэтов. У Пушкина вместо гениального «Медного Всадника» или «Пира во время чумы» взяли скучнейшего «Евгения Онегина», делали упор на Некрасове, который и поэтом-то в собственном смысле этого слова не является. Он недурной журналист и очень успешный редактор и издатель, писавший фельетоны в рифму. В этих фельетонах совершенно отсутствует настоящий поэтический огонь, истинное вдохновение. Нам же представляли это как поэзию. Я молчу о Серебряном веке: был Блок и вокруг него… пустыня. Даже Брюсова и Андрея Белого не преподавали! Это было не преподавание, а интеллектуальный грабеж! Тем интереснее, конечно, было узнавать об этой изысканной роскоши Модерна – запретный плод сладок. Советскую литературу я не читал, потому что от нее веяло нестерпимой скукой в сочетании с крайней малограмотностью. Ну что такое Эсхил для Твардовского? Наверное, ничто. Есть, конечно, исключения: например, «Судьба человека» Шолохова поднялась, на мой взгляд, на уровень античной трагедии. Но это редчайший случай. Тем не менее в подполье, в андеграунде некоторые люди учили языки, читали Катулла в оригинале, ходили в Публичку за Михаилом Кузминым… В общем, некий слабый культурный слой в постсоветской России наблюдается. Дай Бог, чтобы он не погиб окончательно.
А.А. Ну и напоследок, может быть, что-нибудь из твоих стихов?
В.К. Мои стихи можно почитать в сети на www.stihi.ru и на замечательном поэтическом сайте http://www.opushka.spb.ru. Мне очень лестно, что на этом сайте мои стихи стоят рядом со стихами таких глубоко уважаемых мной мэтров, как Виктор Соснора, Глеб Горбовский, Валентина Лелина, Елена Новикова.
САД
Ты распахнешь с улыбкой дверь,
Дверь в осень — твой веселый сад,
Где рядом ясень и сосна
И сны на веточках висят, —
Какой увидеть хочешь сон?
О дальних странах, где моря
Прибоем вкрадчиво шуршат,
Вращая счастья колесо?
Чей сон увидеть хочешь ты?
Сон Будды о небытии,
О переменчивых мирах,
Прозрачных словно тонкий шелк?
Усни! Усни в саду твоем!
Вдыхая прелый аромат
Опавших листьев и травы
Не думай, где проснешься ты!
2004-2006
Памяти Николая Рубцова
Словно бы праздник нагрянул / На златогривых конях
Николай Рубцов СЕНТЯБРЬ
Рассеялся густой туман,
Небесный развернулся свиток,
И дарит мне забвенье ран
Пьянящий радостный напиток.
Ты мне даруешь тайный знак,
Роняя светлые ресницы
Над лесом, где, ломая мрак,
Крича, взлетают стаей птицы.
Тебя, Сентябрь, как не узнать
В венце из звезд на этой тризне!
И я приветствую сей знак
Ухода праздничного жизни. —
1987
СЕВЕРНЫЙ ПУТЬ
на мотив Эдварда Грига
Я встал с утра. Сосновый лес
Взбегает на скалу,
И Солнце золотит волну,
И небо любит нас, —
Порывы ветра понесут
Над морем - в высоту
Тебя, меня, сосновый лес
И башню со скалы, —
Круженье, трепет бабочки
Прерывистый, как смех, —
Взмахнет орлиное крыло —
И мы вперед летим —
ноябрь 92
П О Х О Д
Бетховен, Симфония №5, III часть (хориямб)
Вышли полки
в терпкую ночь,
шорох листьев
под шаг ложится
Терпкой смертью
пахнут поля,
прелыми травами,
почвой и кровью
Тьмы светил
в небе горят -
в небесах
бушует пламя –
Это ночью, когда
люди спят
в дальний поход
выступают боги
Звезды сеют
яростный свет -
ярый Семаргл
сходит на Землю -
Ярый Семаргл,
огненный Волк -
навстречу полкам,
богам навстречу, -
_____
Вышли полки
в звездную ночь -
в ночь
плещущую
пламенем
1994
ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ КАТУЛЛА
Quaeris, quot mihi basiationes…
Спросишь, сколько твоих поцелуев,
Лорелея, мне в этой жизни нужно?
Я отвечу, когда погаснет Запад,
И померкнет петербургское небо
Над покатыми крышами и куполами…
Я спрошу тебя, сколько волной балтийской
Бесконечных в море смыло песчинок?
Сколько капель в этой влаге бурлящей
Пенных волн, бросающихся на берег?
Или сколько звезд глядится тайно
В темноводное зеркало невского устья?
…В глубине там бьют ключи и сверкают,
Но никто не знает их и не видит,
Когда спит Петербург, обернутый тьмою,
Безысходной тьмой полярной ночи,
И ютятся смертные в каменных склепах,
Согревая души друг друга любовью…
Сколько поздней осенью гаснет снежинок
В черной влаге холодной реки?
Столькими, Лорелея, поцелуями
Я хочу целовать тебя, как Огонь пожирает
Жадными ненасытными объятьями
Бесконечный простор -
2000
MON REVE FAMILIER
Остаться жить в Париже,
закинув якорь в небо
ажурной Эйфелевой башней -
а под мостом
течет неспешно Сена -
sous les ponts bien connus
coule la Seine lentement, -
а под мостами
мочой клошары пахнут
восхитительно и нежно, -
- Под небом Парижа
радостная река течет, -
- Sous le ciel de Paris
coule un fleuve joyeux -
Остаться жить в Париже
клошаром быть, апашем,
с утра вино за евро-полтора,
и днем - еще бутылка - клошарского за евро,
и вечером веселье пьяное -
остаться жить в Париже
под мостом у Нотр-Дам -
и умереть в Париже
однажды под мостом
- зарежет негр ужасный –
- un negre effroyable t'etranglera une fois -
быть может, нет другого смысла
у нашей утлой жизни? -
- Y a-t-il un autre sens dans notre vie fichue?
2007 {jcomments on}
1