ДВА КОНЦЕРТА В ОКТЯБРЕ
Я не только не открою истины, но рискую показаться банальным, если скажу, что любую, самую гениальную музыку можно испортить бессмысленным исполнением.
Поэтому так важно внимательно прочесть на филармонической афише под именем вашего любимого композитора и произведения имена исполнителей.
Посетив в первой половине октября два концерта в Большом зале филармонии, я имел случай еще раз убедиться: когда в исполнительских титрах значится Заслуженный коллектив, а за дирижерским пультом – Юрий Темирканов, Николай Алексеев или Александр Титов, можно смело идти и слушать не только свою любимую, но и любую музыку вообще.
На этом же высочайшем уровне из городских коллективов, на мой взгляд, находится оркестр «Классика» маэстро Александра Канторова.
И если в большинстве других случаев, мы, как говорится, играем в рулетку, рискуя «нарваться» на халтуру, то в случае с Темиркановым, Алексеевым, Титовым и Канторовым и их оркестрами, мы имеем практически 100% гарантию высочайшего качества исполнения любой музыки.
* * *
10 октября в Большом зале стартовал абонемент «Концерты с сюжетом». Давали музыку, вдохновлённую творчеством Ницше, а точнее, одним его произведением – «Так говорил Заратустра». Перед концертом держал слово известный питерский журналист и литератор Самуил Лурье.
Рассказывал он очень содержательно и интересно, выдавая глубокое знание и понимание и вопроса, и контекста, но только не на тему «Ницше и музыка», а скорее, на тему «Ницше и я», в лучшем случае, «Ницше и мы».
Поэтому я не очень удивился, когда где-то на 30-й минуте его лекции из-за кулис стали выходить оркестранты и слегка засурдиненным гудением валторн и фаготов стали намекать господину Лурье, что это всё-таки не лекционный зал, а храм музыки.
Впрочем, сама идея предварить лекцией концерт из таких не самых простых вещей по своему замечательна. Ещё более, чем из лекции Лурье, я почерпнул из программки, в которой был напечатан исключительно содержательный текст Соллертинского о поэме Рихарда Штрауса «Так говорил Заратустра», и исчерпывающая справка о мало известном у нас композиторе Фредерике Дилиусе.
В первом отделении прозвучала монументальная «Месса жизни» этого самого Дилиуса, насыщенная роскошными и пряными гармониями и сочной оркестровкой Модерна. Иногда музыка Дилиуса живо напоминала Скрябина среднего периода, что и неудивительно – одна эпоха, один Ницше, один Модерн…
Александр Титов великолепно справился с непростой и неизвестной дотоле оркестру партитурой, текст «Мессы..» был напечатан в программке, так что прослушивание оказалось максимально комфортным.
Во втором отделении Титов очень рельефно лепил образы «Заратустры» Штрауса – произведения, которое поначалу не знаешь, как и слушать – то ли читать заголовки частей и пытаться сопоставлять литературную программу с музыкой, то ли плюнуть на программу и постараться получить удовольствие от изысканной оркестровки и искрометного юмора Рихарда Третьего.
Александр Титов и Заслуженный коллектив дали услышать эту странную музыку, как мне представляется, во всей её полноте, благодаря очень энергичному, высоко одухотворённому и драматически осмысленному прочтению. Казалось, что над оркестром взвивались языки пламени и летели искры.
Повторюсь, восприятию симфонической поэмы Штрауса очень помогла и справка Соллертинского, любезно опубликованная в программке.
* * *
Не меньшим подарком петербургским меломанам стал пятничный концерт 15 октября, на который лично я пошел ради моей любимой Большой до мажорной симфонии Шуберта, ну и, конечно же, чтобы послушать Заслуженный коллектив и Николая Алексеева.
Редко исполняемый Скрипичный концерт Берга был изюминкой, ради которой пришли проповедники нововенской веры вроде Насти Хрущёвой, замеченной мной на первом отделении.
Музыка Концерта Берга в исполнении великолепной Алёной Баевой была на удивление красива, неся в себе густой дух своего времени. Как будто блуждания в каком-то причудливом сне, словно из фильмов Фрица Ланга - видения доктора Мабузе, помещенного в сумасшедший дом, то ли шизофренические, то ли белогорячечные галлюцинации, где все предметы и лица искажаются, как в кривом зеркале. Но подано всё это было гениально.
Мне представляется, что экспрессионизм и конструктивизм сегодня для рядового слушателя такая же экзотика, как и рококо. Но есть люди, увлечённые этой эпохой, как есть и люди, не желающие слушать музыку, написанную после Моцарта и Гайдна.
Когда я слушаю музыку Новой Вены или читаю теоретизирования Арнольда Шёнберга, мне вот какая мысль приходит на ум. Квинто-квартовый круг, который так упорно отрицали эти люди, был не изобретён и не придуман, а был открыт, как была открыта Менделеевым Переодическая таблица элементов.
И их музыка, свободная от тональных зависимостей, это как хаотическое движение тела в безвоздушном и безгравитационном пространстве. Они хотели быть свободными? Но ведь человек не может быть свободным от необходимости вдыхать кислород.
В любом случае забавно раз в полгода погрузиться в атональный хаос, особенно, когда играют люксовые музыканты.
От Большой до мажорной симфонии Шуберта – этой абсолютно гениальной, удивительно мужественной и жизнерадостной музыки – я получил ожидаемое наслаждение, Николай Алексеев и Заслуженный коллектив, как всегда, оказались на высоте.
Выходя из зала в осеннюю непогоду, я подумал о том, что послушал эту симфонию, наверное, в сто… какой-то раз, и пойду на неё обязательно и ещё раз, потому что эта музыка помогает жить, помогает чувствовать себя Человеком, противостоять осенней тьме и разгулу бури, разметавшей на площади опавшие листья. {jcomments on}