Добро, строитель чудотворный…

Высотная доминанта Охта-центра

Вопрос быть или не быть небоскребу (небоскребам) в Петербурге породил прямо-таки бурю. Аргументами против сооружения башни Газпрома наполнены многочисленные публикации. Меня – автора чуть ли не единственной независимой статьи, в которой поддержана идея высотного строительства в 5 километрах (по прямой) от Дворцовой площади – сразу же обвинили в ангажированности. В частности, в том, что моя статья оплачена то ли Газпромом, то ли строительным лобби, то ли кем-то еще. Ну а поскольку на самом деле я денег ни у кого не брал, то могу продолжить развивать тему высотного строительства без оглядки на Газпром, Стройпром, Нефтепром и пр.

Мне представляется, что большинству пишущих и читающих о башне понятно, что небоскреб в сегодняшнем Петербурге – это роскошь, а не средство съэкономить на количестве этажей на один квадратный метр. Я тоже воспринимаю башню как амбициозный проект власть имущих, которые хотят таким образом увековечить память о своем правлении. И не вижу в этом ничего возмутительного.

Во всяком случае, ничего более возмутительного, чем, скажем, строительство изначального Петербурга на костях десятков тысяч крепостных. 300 лет назад амбициозный царь Петр I Романов построил новую столицу, призвав – кстати, как это делает сегодня Газпром и, очевидно, по той же самой причине – иностранных зодчих, согнав тысячи рабов, и ничьим мнением по поводу своих славных дел особенно не интересовался (сегодня сказали бы – не парился). И действительно, русские зодчие времен Петра I-го навряд ли смогли бы справиться с задачей проектирования и постройки регулярного европейского города, равно как и сейчас в России Нодару Канчели и КО страшновато вручать судьбу трехсотметровой башни.

Да что говорить! Еще Иван III вынужден был выписывать из Италии Аристотеля Фиораванти со товарищи, потому что русские архитекторы XV века тоже не справлялись: первая кремлевская стена, заказанная местным мастерам, вроде бы рухнула, как столетия спустя в постсоветской Москве рухнул купол аквапарка. Я не буду анализировать и рассуждать, почему так происходит, но обратить внимание на данный факт считаю своим долгом. Может быть, русский строительный гений весь ушел в деревянное зодчество, может, климат у нас не тот, как поет один известный бард.
Вероятно, у Владимира Путина также есть свои амбиции – человек, лишенный амбиций не смог бы стать не то что президентом, но и даже подполковником КГБ. И, слава Богу, что Путин предоставляет бороться с мировым злом своему другу Джорджу, а сам потихоньку приторговывает газом и строит небоскребы. Россия устала воевать – пора посоревноваться с другими народами в мирных достижениях.
Так что если небоскреб будет построен, он действительно станет памятником и дикому российскому капитализму, и торговле газом, и гангстерским войнам 90-х и Владимиру Путину лично. Да, это так. А вот Триумфальная арка в Париже – это памятник совершенно диким наполеоновским войнам и его солдатам, героически проливавшим свою и чужую кровь по всей Европе и части Африки, а также в России, в конце концов, проигравшим, потерявшим практически все завоевания и по большей части перебитым противником. А вот Александрийский столп на Дворцовой – это памятник победе русского оружия над Наполеоном. Правда, сначала его автор Монферран собирался продать свою каменную «оду Победе» самому Наполеону в честь его триумфа, который, к сожалению обоих, так и не состоялся. Находчивый французский зодчий тем не менее, как мы видим, ничуть не растерялся. Третья симфония Бетховена была вдохновлена Наполеоном и была сначала ему и посвящена. Затем, как известно, посвящение было уничтожено. И так далее.
В общем, можно сказать, что великие произведения искусства, и в архитектуре, и в музыке, да и в литературе, наверное, тоже («ах, если б знали из какого сора растут стихи, не ведая стыда») возникали под воздействием различных причин и людей, но восхищают нас и сейчас, будучи неповторимыми памятниками своему неповторимому времени. И если в современной России главные герои – плохие они или хорошие – владеют Газпромом и управляют страной, торгуя газом – ну что ж тут поделать! Уж лучше торговать газом, чем устраивать всемирную резню или загонять всю страну в концлагеря! Ну, нет сейчас в России живого Льва Толстого или Пушкина, зато есть Лимонов и Пелевин, и ведь их читают гимназисты и курсистки, как в XIX веке и в начале ХХ-го читали Пушкина и Толстого. Ну, нет нынче Петра Первого, зато есть Владимир Путин. Пусть придут другие правители, альтернативные сегодняшним, нефтегазовым, и построят Китеж-град. Я первый буду «за».
Царь Петр очевидно тоже ангелом не был, рубил головы направо и налево, не считался с человеческими жертвами в войнах и при строительстве, в общем, шел напролом. Будь он философом-гуманистом вроде принца Гамлета или нынешних критиков Газпромсити, где бы мы сейчас жили?

Трудно даже представить, но скорее всего, под властью Шведской короны. Повторюсь, что это ни в коем случае не апология Путина и Газпрома – ни я, ни мои родственники зарплату у них не получают – а простая попытка взглянуть на вещи трезво и непредвзято.
Чтобы не расстраиваться по-пустому, надо просто адекватно понимать природу власти и осознавать, что критика архитектурных проектов власти с точки зрения вчерашнего и позавчерашнего дня, а также с точки зрения пушкинского Евгения из «Медного Всадника» и гоголевского Акакия Акакиевича абсурдна.
«Добро, строитель чудотворный. Ужо тебе!» – восклицал обезумевший Евгений в гневе, не в силах что-либо поделать со своей бедой и с властью «кумира на бронзовом коне». Я – журналист – тоже, наверное, «маленький человек», делаю свое маленькое дело: предоставляю людям информацию и свое мнение, иногда, пользуясь достижениями демократии и свободы слова, пытаюсь защищать людей и памятники истории и культуры от дикости этой самой власти. Так, например, в марте этого года я со страниц одной газеты предупредил город и горожан о ближайших планах ликвидации Оранжереи на Потемкинской улице и возведения на этом месте Бог весть чего. При активной помощи горожан, вышедших на пикеты в защиту Оранжереи, общими усилиями удалось ее отстоять. Это я считаю большим общим достижением, в которое я внес свой небольшой посильный вклад. Но вот те сараеобразные постройки советского времени, которые сейчас уродуют городской ландшафт возле устья реки Охты и Большеохтинского моста, достойны исключительно скорейшего сноса. С этим, по-моему, никто и не спорит. Но что же, на самом деле, собираются воздвигнуть вместо сараев, и почему такой шум?
Чтобы получить ответы на эти вопросы, я посетил выставку проектов Газпромсити в Академии художеств, и обнаружил, что черт не так страшен, как его малюют. Я не хочу лишний раз, чтобы не вызывать дополнительного беснования моих оппонентов, расхваливать небоскребы. Лично мне небоскребы нравятся, тем более что высота их – 300 метров – на мой эстетический вкус, уравновешивает по вертикали огромное пространство Невы – реки очень широкой и очень длинной по сравнению с застройками на ее берегах. Небоскреб вблизи невской шири – это как бы якорь, заброшенный человеком в небо. Газпром, Путин, Миллер, Наполеон, Гитлер, Лимонов – мне все равно, кто его заказывает. Главное, чтобы архитектор, выигравший конкурс был сомасштабен Монферрану и Воронихину.
Так вот, осмотрев проекты, два из которых мне просто понравились, а четыре – нет, я узнал, что башня в 300 метров высотой в Петербурге уже есть! Это не что иное, как телебашня на Петроградской стороне, расположенная примерно на километр ближе по прямой к Дворцовой площади, чем устье реки Охты! Кроме того, я обнаружил, что стеклянные фасады небоскребов вообще никак не соревнуются с высотной доминантой Смольного собора, потому что либо сливаются с серым облачным или реже с голубым небом, либо светятся ночью как гигантский костер и дают собору интересный фантастический фон. Кроме того, небоскреб, удачно спроектированный и построенный и сам процесс его строительства смогли бы внести серьезный вклад в борьбу с вечной депрессией и достоевщиной, присущей нашему городу. Мающихся от безделья «идиотов» и студентишек с топориками за пазухой, а также скинхедов и антифа можно было бы увлечь идеей строительства Башни. А сколько рабочих мест – от инженеров и строителей, до офисных работников и работниц – может появиться… Даже дух захватывает от такой перспективы!
Но питерской интеллигенции, крепко породнившейся за три столетия с болотными бесами Приневья, и страдающей трудноизлечимым «комплексом Коробочки» милее «пенька или мед»; это в то время, как весь мир ушел далеко вперед, торгуя вроде приснопамятного гоголевского героя, «мертвыми душами», то бишь акциями, активами, фьючерсами, страховками и т.д.
Заканчивая статью, я прекрасно понимаю, что буду еще не раз обвинен в различных смертных грехах и проклят и либеральной, и патриотической и прочей общественностью, борющейся с полицейским государством, ратующей за демократию и свободу слова. Проклят, по сути, только за то, что, воспользовавшись этой самой свободой слова, высказал свое частное мнение, не совпадающее с другими, об отношении архитектуры, власти и народа, населяющего город, в котором догадал же Бог меня родиться.

Вячеслав Кочнов. baltdv.ru {jcomments on}