ЭСТЕТИКА И ЭНДОРФИНЫ

дмитрий чернышов Дмитрий Чернышев по образованию кибернетик. Родился в 1963 году в верховьях реки Зеи, между Становым и Яблоновым хребтами, где его родители были в научной экспедиции. В советское время работал в ВЦ АН СССР, потом в институте Атомэнергопроект, где, помимо всего прочего, писал программное обеспечение для Сосновоборской АЭС. Последние пять лет зарабатывает себе на хлеб литературным трудом и сейчас занимает должность ведущего редактора в крупном петербургском издательстве, специализируясь на социальной психологии и психологии общения.

Чернышев - один из создателей и идеолог литературной школы "Синкаге-рю" (ст.яп. "школа новой тени"). Его стихи публиковались в журналах "Мулета", "Звезда Востока", "Арион", "Черновик", различных сборниках, вошли в "Антологию русского верлибра" (М., 1991) и антологию "Очень короткие тексты" (М., 2000). В 1999 году на фестивале малой прозы, посвященном 150-летию И.С.Тургенева, он получил премию журнала "Комментарии" за цикл "Стихотворения в прозе". Автор трех поэтических книг; четвертая - "Милый гонец" скоро выйдет в Москве в престижной серии "Классики XXI века".

Сегодня он гость нашей редакции.

- Дмитрий! В наше все более усложняющееся время, когда сознание человека, будучи не в состоянии вынести многократно возросшего груза впечатлений, мыслей, невероятных жизненных ситуаций, требующих немедленной реакции, зачастую отказывается вообще реагировать на внешний мир, и человек, пытаясь спасти себя, обращается к оглушающим средствам - алкоголю, наркотикам, ТВ, компьютерным играм, тем не менее остается простой и естественный путь ухода от проблем - знаменитая леконтделилевская "башня из слоновой кости". Поэзия, музыка, эстетство... Конечно же, я имею в виду не эрзац, предлагаемый масскультурой...

- Воздействие любого произведения искусства - и в первую очередь, музыки и поэтических текстов - сходно с влиянием галлюциногенного наркотика. И в том и в другом случае происходит одинаковая реакция: существующие в коре головного мозга нейронные связи частично перестают функционировать. Но вместо этого задействуются иные, в обычном состоянии не активные. Сознание человека и восприятие им окружающего мира в результате меняются, порой необратимо. Химические препараты действуют неизбирательно, иногда буквально выжигая нейроны. Я думаю, о наркотических эффектах музыки сегодня знают уже все. Она, чисто физиологически воздействуя посредством ритма и изменений высоты звука, оказывает на человека сильнейшее эмоциональное влияние. А самый комплексный и мягкий эффект у поэзии, поскольку она непосредственно связана со второй сигнальной системой и оперирует не только ритмом и мелодией, но и смыслами. У хорошей поэзии всегда будет потребитель - ведь она доставляет удовольствие, как эстетическое, так и обусловленное выбросом эндорфинов.

Единственный критерий качества поэзии - ее воздействие на читателя, точнее, степень воздействия.

- Если говорить о воздействии поэзии на человека, об усиленном гипнотическом влиянии, сразу же вспоминаются символисты с их неразличением поэзии и оперативной магии...

- Тут я вынужден уточнить: воздействие, вызванное естественными, а не магическими средствами. Дело в том, что в самых разных мировых культурах, от Ирландии до Дальнего Востока существуют развитые традиции магической поэзии. Чтобы не быть голословным, упомяну два наиболее ярких исторических примера. Известно, что конунг Эйрик Кровавая Секира и его жена Гуннхильд с позором бежали из Норвегии после того, как замечательный скандинавский поэт Эгиль Скаллагримссон написал изгоняющие их стихи. Однако тут дело состоит именно в том, что "написал", то есть провел магический ритуал: воздвиг на границе моря и суши в полосе прилива жердь, увенчанную лошадиным черепом, и вырезал на нем рунический текст. Сам по себе этот текст, в отличие от других стихов Эгиля, не представляет собой ничего особенного. Подобные же события происходили и на другой стороне земного шара. Такие имена, как Чхундам, Вольмён и Синчхун ничего не говорят русскому слуху, но корейцы считают этих поэтов классиками своей литературы и - магами. Например, когда правитель забыл свои обещания, которые дал Синчхуну, еще будучи принцем, тот написал - опять-таки, написал! - магическое стихотворение и приколол к стволу кедра. Вечнозелёное дерево тут же засохло. Перепуганный правитель пожаловал поэту титул и высокое жалованье - кедр опять зазеленел.

- "Беда стране, где раб и льстец

Одни приближены к престолу,

А небом избранный певец

Молчит, потупя очи долу", - говаривал Пушкин. Как видно из рассказанной Вами притчи, беда и царю. Поэтому, наверное, Сталин, перестреляв и пересажав десятки поэтов, не уморил Пастернака, кстати, и почитывал иной раз стихи, сам в юности баловался... Иное дело нынче: ох, не читал Путин Лимонова, да и Пелевина с Мамлеевым. Точно можно сказать только, что от "Гоп-стоп" "прикалывается" - судя по некоторым гостям на днях его рождения...

- Существуют, конечно, и данные о том, как поэзия Мао Цзе-дуна воздействовала на сознание китайцев, однако, опять-таки, это факт не литературный, так же как и влияние текстов популярных шлягеров, которые исчезли бы в безвестности, не будь сегодня столь мощных теле- и радиокоммуникаций. Это всего лишь исключения из основного правила, гласящего: единственный критерий качества поэзии - сила ее воздействия на читателя.

- Дмитрий, чувствуете ли Вы себя частицей русского языка, литературы, "частью речи"?

- Сегодня мне не хочется говорить о русской литературе ...да и вообще, о современной. Я проиллюстрирую свою точку зрения, вспомнив основоположника персидско-таджикской поэзии - великого Рудаки. Один из своих шедевров он сочинил по заказу. Случилось так, что хану просто безумно понравилось жить в окрестностях Герата, и он год за годом отказывался возвращаться в Бухару. Придворные начали роптать и попросили помощи у поэта. Рудаки, зная пульс и темперамент хана, сочинил такую касыду, что тот, прослушав всего шесть бейтов, вскочил на коня - как был, разутым - и помчался в Бухару ...сапоги пришлось везти следом. Поэтическим достоинствам этого стихотворения посвящено множество исследований, со средних веков и до наших дней. Но мне кажется, главное здесь - то, что текст вошел в резонанс с пульсом и темпераментом адресата.

- Если вернуться в опостылевшую современность - вот уж воистину не зря я вспомнил про "Гоп-стоп"! Наверное, нынешний российский президент - я всего лишь подхватываю Ваш мяч - вдохновясь лирикой Розенбаума, решил "кинуть на хаты" "лохов", или, переводя на прозаический язык обывателя, выселить неплательщиков из квартир... Неплательщиков, которых, кстати, предшественники Путина уже "кинули" на сбережения, на страховки и на целое государство. Я, конечно, извиняюсь за слишком грубые аналогии.

- Любой настоящий поэт - манипулятор, и не важно, действует он сознательно или бессознательно. Всякое поэтическое высказывание это не просто акт коммуникации, а воздействие, активное навязывание эмоционально окрашенной информации, которая чем-то ценна для автора. Причем эта информация не просто принимается к сведению, а пусть минимально, но изменяет ментальность читателя - его установки и способ мышления. Тут можно вернуться к моей "наркотической" метафоре. Глашатаи и теоретики психоделической революции 70-х годов прошлого века, такие как Тимоти Лири, Джон Лилли, Станислав Гроф, Карлос Кастанеда, в особенности - последний, утверждали, что галлюциногены чему-то учат. Ну, и где эта революция? Где сверхлюди с бесконечно расширившимся сознанием?

- Насчет Кастанеды я мог бы поспорить - совершенно ясно, что техника управления сновидением для него в тысячи раз важнее психотропных средств. Кроме этого, в одной из его книг содержится прямое высказывание, что "средства" нужны только непроходимым дуракам, потому что настоящий человек знания проникает в иные миры посредством воли. Однако Дмитрий, я хотел бы Вас поблагодарить за содержательную и глубокую беседу, ибо в Вашем лице я вижу не только умного и образованного и очень рационально, картезиански, мыслящего человека, но и замечательного поэта, чьими совершенно иррациональными "ночными" стихами я наслаждаюсь уже второй десяток лет.

Беседу вел Вячеслав КОЧНОВ

* * *

[мудрый прочтёт в этих лессах

имя моей любимой]

Год за годом

птицы летят то на юг, то на север...

[год за годом]

Я уже позабыл, в каких колясках

катались мои младенцы!

[...год за годом]

Я помню лишь имя...

Когда я умру,

не кладите мне в гроб золотую таблицу,

братья пифагорейцы,

а деньги - пропейте!..

Я и так

найду тот источник в ореховой роще,

где с яблоком играет форель,

пусть по дороге

растут бузина и тис - я проползу!

[куда там Эпаминонду!!!]

Я проскачу на твоём коне, Одноглазый!

и посмотрю

в зеркало вод

и увижу:

Однажды тебе приснится, что ты лежишь на спине, нагая,

почему-то в яблоневом саду, и ждешь любви, но вдруг

теплый ветер швыряет в тебя пригоршню лепестков - молча.

Это значит,

я - умер.

Дмитрий ЧЕРНЫШЕВ

Газета "НОВЫЙ ПЕТЕРБУРГЪ", №33(674), 01.07.2004 г.{jcomments on}