Черно-белый фотограф из 20-го века
(Размышления на фотовыставке Бориса Смелова "Ретроспектива")
- Если Вы тонкая натура, поэтическая, то Вам надо посмотреть, а я за 15 минут все обошел. Специально бы не потащился и фотограф молодой такой, худой, в очках...ничего особенного...- сказал мне пару слов о выставке охранник музея.
Все мы по жизни спешим, бежим, торопимся (да простите вы мне мои изъяснения синонимами), словно никуда не успеваем. А вот я решила остановиться, задержаться на время в пространстве залов Арки Главного штаба. Тут продолжение Эрмитажа с необыкновенной временной экспозицией. Три зала. Много фотоснимков в рамках. И чудо! Я слышу звук гобоя. И вижу его на авторском отпечатке на бромосеребряной бумаге. Переношусь в прошлое. Оно представлено здесь в монохроме.
Как интересно! Фотограф Смелов был в "Дворике с Аполлоном". (Имеет же место духовность, античность, прошлый век в нашем замкнутом пространстве жизни!). Он ходил по "Лестнице Раскольникова" (Дымка справа и свечение откуда-то снизу! Ах, да, с полуподвального проема!) Встречался одновременно с поэтом и прохожим, и, враз запечатлевал их лица, их взгляды. Смелов мог отличить одного от другого, хотя, скорее всего, оба мужчины были прохожими, ведь все мы для кого-то прохожие, а потом, при знакомстве, при детальном рассмотрении души, оказываемся поэтами...
Иду дальше. Сажусь в трамвай, а там, напротив - Бродский! Я не сошла с ума, я просто всматриваюсь в каждый снимок, вживаюсь, растворяюсь в его пространстве. И начинаю вместе с фотографом это увлекательное путешествие...
"Трамвай №5. Возвращение на Васильевский остров". А вот профиль пассажира - может это и вправду поэт, едущий умирать в родные места, как и хотел, как и писал?
"Дух Невы" передан во всплеске волны. "Вид на Стрелку В.О. в наводнение" открывает смятение города, и думается мне: "Боже! Это же наше с Ирой место затоплено!" Начинаю, было, переживать и ловлю себя на мысли, что это "дела давно минувших дней", и что данное место стало "нашим" относительно недавно.... Вот ведь, иное тому подтверждение, что все течет, все изменяется....И уже давно Нева сменила гнев на милость!
Борис Смелов - мастер натюрмортов. Вот, стою, разглядываю "Натюрморт под виолончельным столом". Аккуратно составленные вещи отражают время. В "Натюрморте с колбой (почему-то прочитываю с колбасой - и все тут) и часами" видится старость...и еще тут чеснок и пенсне, неупоминающиеся в названии. А "Натюрморт с трещинами на стекле" - это проза жизни, она о том, что ничего уже не склеить, а только возможно заменить на другое, цельное, ненарушенное! Разбитое окно, сломанная граненая рюмочка "а ля 50-е..." и вместе с ними строгая бутылка из матового стекла - неприступная и неизменная, ждущая своей второй, "другой" жизни:
Он весь в пыли, наш пережитый век,
Но все же нескончаем стрелок бег,
И тот же тайный незабвенный свет
Из милого былого шлет привет.
Борис любил снимать одуванчики, эти легкие шарики на прозрачных ножках. Через них он ловил тот свет, о котором я упоминала выше.
"Пятнистые лилии". В переводе незамысловатое подтверждение прописной истине - "дети-цветы жизни". Какая удача фотографа, что они оказались вместе: дитя и тигровые неженки. Если бы у мальчонки не было веснушек, то их просто необходимо было нарисовать! Но чудеса еще существуют в нашей жизни, и это прекрасно!
Ноты прошлого звучат и в его серии фотографий, посвященных Летнему саду. Вот, например, "Терпсихору" моет шваброй пожилая уборщица. Сюжет, читай, таков: обслуживание муз! Задача женщины - снять налет времени, смыть грань веков. "Утро в Летнем саду". Ах, вот о чем я мечтала! Чтобы постичь такое состояние сада - надо рано встать и прийти и услышать этот безмолвный разговор Сенеки и его соседа, увидеть эту туманную безусловную дымку, создающую настроение...и запечатлеть.
Его "Аполлон" считается шедевром фотографического искусства того времени. Он же на всех рекламных плакатах выставки.
А на твоем челе живут дождевые капли,
Но твои очи никогда-никогда не плакали,
И паучок замер и неторопливо читает мысли.
Мы же знаем, какой впереди у всех нас экзамен
Жизни!
Еще больший трепет у меня возник от другого снимка "Аполлон в полиэтилене". Скульптуру сохраняют от внешних воздействий. Прозрачный мешочек накладывают на тайну прошлого, и она сохранена. Всё бы так сокрыть до лучших времен!
II.
...Черно-белая грусть. Окно с травлением, львы при лунном свете...ретроромантика!
"Сострадания. ORA PRO NOBI. молись за нас". Детство ангелово, действительно, молись за нас. За старичка в передвижной коляске и за бабушку, любовно ухаживающую за своим больным мужем, за небо, за голубей, за жизнь нашу. Продли нас на этой земле!
Эх, перенести бы это все в память, оставить у себя навсегда ...
-Фотографировать на выставке нельзя!- отвечает на мой вопрос смотритель зала, женщина средних лет,- нас ругают. Потом, спустя пять минут: "Девушка, пока не видит начальница - снимайте!" "На дворе 21 век, какие могут быть строгости и крайности! Искусство давно принадлежит народу, это же ясно, еще с прошлого столетия! А фотографическое искусство Смелова принадлежит нам, зрителям и почитателям!" - это уже одно мое возмущение (мысленное).
Тема тления и памяти, могилы и кресты...Кому она непонятна и не интересна? При жизни она волнует всех. Надпись на надгробии: "Зачем пережила тебя, любовь моя?" Какие высокие отношения, какая привязанность, в прямом смысле слова-до гробовой доски! А "Девушка с репейником" жива, но глядит на нас с такой тоской, словно знает некую тайну, неведомую нам, находящимся пока по эту сторону ...
А вот и "Поруганный ангел".
Мой поруганный ангел, разуверенный мой серафим,
Ты надеждою, верой, любовью и светом храним!
Ты прощаешь обидчиков, глядя на них сквозь века,
Ты один сохраняешь тут тайну, что помнит строка.
Что еще тут добавишь...
III.
"Ветер на крыше. Гумилевский дом". Где он, этот дом!? Стыдно, товарищ филолог, что до сих пор не разыскала этот дом! Стыдно.
"Конец Фонтанки". А мне почему-то кажется, что у рек Петербурга, как и у каналов и улиц нет завершения, того, логического, с точкой. Места тут нескончаемые: дворы, речки уходят вглубь и навсегда. Пойди, найди окончание того или иного пространства, так нет мы только глазом одним подглядим, в лучшем случаем-всмотримся вдаль и пойдем дальше по своим делам. Возможно, встретим девочку и художника на одном из мостиков Петербурга, которых запечатлел Смелов. А я вчера видела такой сюжет на Аничковом! Правда, время другое, а вот художник и девочка все те же! Не верите?
Почему-то запомнился снимок "Николаевский мост". Спаниель, устремившаяся вниз, по завитку ступенек к воде, и немного архитектурного сооружения:
А жизнь сбегала вниз,
Звала туда,
Где вечный бриз,
И талая вода,
Где будь ты верный пес
Иль человек,
На тот вопрос, где окончанье рек
Ответа нет...
Иногда фотограф глядел вниз, а там был неизменный городской пейзаж: крыши домов, трубы, окна и, редко,- люди, а если не они, то больше никого и ничего...Я же люблю смотреть вверх, изучать то, что над головой, ибо непостижимо, да и не всегда будет дана эта возможность устремлять свой взор в небо, когда - то нас всех постигнет одинаковая участь - будем в земле, а оттуда не насмотришься особо.
IV.
"Путь в тумане" плавно перетекает из одного состояния жизни в другое. А, окончание этого пути, навсегда затерялось в непроявленной, уже засвеченной жизнью пленке.
В каждом снимке отражается художник бытия! Это же он, Боря Смелов, серебряный мальчик, это же его город, его двор-колодец, его улочки и мостики. Его Летний.
Его, Смелова, уже смело можно сравнить и с поруганным ангелом. Кто-то ворчал: "Вот не пил бы, прожил бы дольше...". А кто мы такие, чтобы судить, что и как кому делать? Да, это же отзыв! Или воспоминание(?). Загляну ещё, что пишут: "Спасибо за жизнь на фото, за путь, который открыт", "Я плачу у каждого снимка", "Город, которого нет", "Лицо Летова, чувства Достоевского".
...Женщина, листающая альбом с репродукциями работ Бориса Смелова. А, может, она и есть Лена, та Лена, его знакомая, оставившая в книге с привязанной ручкой свои слова ему:
"Я так хотела бы с тобой вместе помолчать, а ты взял и умер. А это совсем не то, что надо...Come back..."
А я написала следующее: "Чаю воскрешения из мертвых и жизни будущего века". Ибо РЕТРОСПЕКТИВА имеет место быть. Здесь и сейчас.
Черно-белый фотограф из прошлого века смастерил свою Машину времени - свой фотоальбом, с помощью которого мы все с вами сможешь перенестись в прошлое, Спасибо ему, дорогому! И вечная память! {jcomments on}