НАТАЛИЯ ТАНЬШИНА: РОССИЙСКОМУ ОБРАЗОВАНИЮ НУЖНЫ ПОСТЕПЕННЫЕ И ОСМЫСЛЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ

Наталия Таньшина – доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории Института общественных наук Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте РФ, профессор кафедры новой и новейшей истории МПГУ, автор ряда монографий (в том числе: «Франсуа Гизо. Политическая биография», «Княгиня Ливен. Любовь, политика, дипломатия», «Талейран. Гений дипломатии»), а также более ста научных работ по истории Франции, международных и франко-российских отношений, в канун Дня знаний делится своими мыслями о проблемах российского образования и новом министре Минобрнауки с читателями «НП».

ЛИДЕРСТВО СОВЕТСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ ВО ВСЕМ МИРЕ БЫЛО ОБЩЕПРИЗНАННЫМ

- Чего ждут от нового министра образования педагоги высшей школы?

- Человеку всегда свойственно связывать с новыми людьми надежды на перемены к лучшему. Тем более, в данном случае объективные причины для этого есть: Ольга Васильева по одному из образований – педагог, более того, историк; она знает систему образования изнутри и обладает обширным преподавательским опытом, опытом руководства педагогическим коллективом. Так получилось, что буквально накануне назначения нового министра я писала научную работу о Франции первой половины девятнадцатого века: там министрами народного просвещения становились профессора Сорбонны, известные ученые. Самый яркий пример – прославленный историк Франсуа Гизо. Этот человек, имевший глубокую веру в силу Просвещения, считавший его крайне необходимым для процветания страны, разработал закон о начальном образовании, который во Франции по сию пору носит его имя – «закон Гизо». Я в душе сожалела, что у нас назначения осуществляются совсем по-другому. И тут – такая новость! На мой взгляд, новому министру нужны не просто новые люди на руководящих постах, но и новые подходы. Ведь каким бы деятельным, адекватным, компетентным ни был министр, если его взгляды идут вразрез с «системой», с теми подходами, которые за последние десятилетия укоренились в системе образования – ему сложно будет что-то изменить.

- Вы уже два десятилетия преподаете в МПГУ, который заканчивала новый министр Минобрнауки…

- Министр образования окончила Исторический факультет Московского педагогического государственного университета. Двадцать лет моей жизни связаны с этим образовательным учреждением, и я горжусь, что именно здесь я защитила обе мои диссертации, здесь стала профессором. Но, к сожалению, политика «оптимизации», то есть сокращения преподавательского корпуса, очень серьезно затронула МПГУ, и мне просто больно видеть, как годами разрушалась наша система педагогического, да и в целом высшего образования.

- А что Вы думаете о консерватизме нового министра и его симпатиях к советскому прошлому?

- Упомянутого мною французского министра Франсуа Гизо в свое время тоже обвиняли в крайнем консерватизме, хотя, на мой взгляд, на деле он был умеренным либералом. И еще одна параллель: Гизо именовали самым клерикальным министром народного просвещения за его твердую веру в то, что связь между церковью и начальной школой должна быть прочной в виду положительного морального влияния церкви на воспитание молодых людей. Ни к чему плохому, по крайней мере, в деле образования, его политика не привела! Что же касается советской школы, за последние четверть века она оказалась забыта, постарались разрушить все, что было создано прежде. А ведь ее лидерство было общепризнанным: еще в конце 1940-х гг. американцы заявляли, что их система образования отстала от нашей, и сделали все, чтобы наверстать упущенное, прекрасно понимая, что образование – это основа экономического, а, соответственно, и политического могущества. Мы взяли на вооружение пресловутую Болонскую систему, в результате чего пришли к тотальному «оболониванию», а точнее, к «оболваниванию» нашей молодежи. Поэтому мне лично импонирует здоровый консерватизм нового министра. Ну а начало нового учебного года всегда вселяет оптимизм и надежду, ведь для учителей, преподавателей вузов, школа, университет – это не просто место работы. Это любимое дело, любимая профессия, из которой в большинстве своем они отнюдь не хотят уходить в бизнес. Не потому, что больше ни на что не способны, как считают некоторые, пусть даже весьма уважаемые люди, а потому что они просто любят то, чем занимаются, и верят, что это кому-нибудь нужно…

ПЕТЕРБУРГ ЗВУЧИТ ДЛЯ МЕНЯ ПРОНЗИТЕЛЬНОЙ МЕЛОДИЕЙ ЛЮБВИ

- Какое место в Вашей жизни занимает Петербург?

- Петербург – это город, которому я готова признаваться в любви каждую минуту! Нам всегда кажется, что лучше там, где нас нет. Наверное, поэтому москвичей тянет в Петербург. Меня, по крайней мере, постоянно. Петербург манит, не отпускает, завораживает. Может, такое чувство возникает от того, что я не петербурженка, а бываю в вашем городе только как гость, поэтому мне так нравится и хмурое северное небо (такое петербургское!), и холодный дождь, и, по слову петербургско-царскосельского поэта Серебряного века Иннокентия Анненского, «желтый пар петербургской зимы». Может быть, потому, что я занимаюсь XIX веком, или потому, что выросла на литературе XIX века, для меня улицы, каналы и дома Петербурга – это живые страницы истории. Всегда любят спорить о том, отличаются ли петербуржцы от москвичей, кто культурнее, почему пончики в Питере называют пышками, и чей поребрик выше,… Мне кажется, жители Петербурга, даже если они не живут на Невском или Садовой и являются самыми обычными людьми, в отличие от всегда спешащих и порой мало что замечающих москвичей, испытывают чувство гордости за свой город, за его величие, грациозность, красоту. Ведь человека формирует, воспитывает не только семья и школа, но и окружающая его культурная среда, атмосфера городского пейзажа, перспектива прямых как линейка улиц, подернутые утренним туманом каналы, величественные контуры дворцов и уютная летняя зелень садов и парков… Петербург, этот незримый, но всегда присутствующий «воспитатель», арбитр изящества и вкуса, всегда и везде, где бы я ни была, звучит внутри меня как изысканная и пронзительная мелодия любви.

Беседовал Денис УСОВ{jcomments on}