В Мариинском театре открылась выставка, посвященная 175-летию М. Мусоргского и 140-летию премьеры «Бориса Годунова» на сцене Мариинского театра
«Искусство есть средство для беседы с людьми, а не цель» - так сам Мусоргский в автобиографии определял свое художническое кредо. И его беседа с людьми – посредством музыки и театра – не прекращается уже счастливых полтора столетия.
«Борис Годунов» - только одно из произведений гениального композитора, принесших ему мировую славу. А ведь есть еще «Хованщина», «Картинки с выставки», «Песни и пляски смерти» - и все это играют, ставят и поют на разных языках на всех пяти континентах.
Но нынешняя выставка в Мариинке-2, расположенная в фойе 4-го этажа, делает основной акцент на премьере «Бориса Годунова», который впервые целиком был показан в Мариинском театре 27 января 1874 года, что небезынтересно, в бенефис певицы Ю.Ф. Платоновой и по её письменной просьбе. Подлинник её письма на имя директора императорских театров Степана Гедеонова, написанный аккуратным каллиграфическим почерком, представлен в одной из витрин выставки.
Что до истории создания главного оперного шедевра Мусоргского, здесь есть несколько малоизвестных, но прелюбопытнейших обстоятельств.
Начнем хотя бы с того, что Мусоргский не первым из оперных композиторов обратился к сюжету русской смуты начала XVII века. Более чем за полтора столетия до Мусоргского в 1710 году гамбургский композитор, современник Баха и Генделя Иоганн Маттезон написал оперу «Boris Goudenow» на собственное либретто. Историки склонны считать, что интерес к русской истории возник тогда в Европе благодаря победе русских над Карлом ХII под Полтавой в 1709 году.
Другой интересный факт. Опера писалась Мусоргским не в одиночку, в создании либретто принимали участие его друзья-кучкисты: Римский-Корсаков, Стасов. Балакирев и умирающий Даргомыжский давали дельные советы.
Первый вариант «Годунова» осенью 1870 года был отвергнут дирекцией императорских театров из-за (дословно) «…преобладания хоров и ансамблей и слишком чувствительное отсутствие сцен для отдельных действующих лиц».
Так что если бы не директор императорских театров Степан Гедеонов, мы бы слышали совсем другого Бориса Годунова. Критики сходятся в том, что изменения, внесенные Мусоргским за три года с осени 1870 до января 1874, оказались в целом исключительно благотворными.
На выставке можно увидеть (и полистать самому) интерактивную копию оригинального автографа партитуры оперы, написанной рукой самого Мусоргского. Почерк очень ясный, бисерный, почти каллиграфический, в отличие, например, от небрежного почерка Бетховена. Также изящно и аккуратно записывал свои партитуры Рихард Вагнер.
Представлены на выставке роскошные костюмы всех главных действующих лиц оперы, взятые с постановок разных лет – от Шуйского до самозванца и Марины Мнишек. На плазменном экране демонстрируются фрагменты постановок «Годунова» Андрея Тарковского и «Хованщины» Леонида Баратова 1990 и 1991 годов.
В общем если вы придете в Мариинку-2 за полчаса до спектакля и подниметесь на четвертый этаж, вам скучать не придется…
Мало кто знает, что последняя квартира Модеста Мусоргского, из которой 13 февраля 1881 года его после трех падений в обморок с диагнозом «белая горячка» перевезли в Николаевский военный госпиталь находилась на Офицерской, где-то рядом с Мариинкой. Точный её адрес не установлен до сих пор.
1881 стал одним из тяжелейших годов для России и русской культуры. В начале года умерли – Писемский (21 января), Достоевский (28 января), Николай Рубинштейн (11 марта), 1 марта был убит террористами государь император Александр Первый.
Одно из последних публичных выступлений Мусоргского состоялось на вечере памяти Достоевского в Петербурге, 4 февраля 1881 г. Когда перед публикой вынесли окаймлённый трауром портрет великого писателя, Мусоргский сел за рояль и сымпровизировал похоронный колокольный звон. Эта поразившая присутствующих импровизация была (по воспоминаниям очевидца) его «последним "прости" не только усопшему певцу "униженных и оскорблённых", но и всем живым»
Свой 42-й день рождения Мусоргский отпраздновал в больничной палате 9-го (21-го) марта с парализованными руками и ногами, а 16 (28) марта около пяти утра сердце композитора остановилось.
Последний «гиперреалистический» портрет композитора, написанный Ильей Репиным, навестившим его в больнице, сослужил Мусорскому недобрую службу. Навряд ли Илья Ефимович, набрасывая кистью черты умирающего друга, предполагал, что создает образ музыканта, который станет визитной карточкой великого русского композитора Модеста Мусоргского…
Открывая выставку, Валерий Гергиев недолго пообщался с журналистами и ответил на вопрос корреспондента «ВП»:
- Валерий Абисалович, скажите, что особенно нравится Вам в музыке Мусоргского и в Мусоргском-человеке?
- Мне кажется, не любить Мусоргского очень трудно. Я помню как, когда еще учился в Консерватории, я впитывал в себя все богатства русской музыкальной школы и музыки Мусоргского, прежде всего. Из нескольких десятков имен композиторов два-три особенно привлекают благодаря какой-то необъяснимости их дарования, их гения. Когда я думаю о «Хованщине», мне кажется, что это вообще лучшая опера в мире. «Борис Годунов» оставляет во мне ощущение восторга и удивления. «Картинки с выставки» - в любой оркестровке – едва ли не самое популярное симфоническое произведение в мире. Конечно, если бы Мусоргский прожил еще лет 15-20, если бы его жизненный путь не сопровождался невероятными трудностями, и он писал бы симфонии, больше вещей для фортепиано, наверное, мы бы имели удивительное богатство, которого сегодня не досчиталась история музыки.
Но вот и Моцарт прожил немного и умирал в страшных мучения. Однако сегодня мы должны быть благодарны этим гениям и за то, что у нас есть.
Таким же именем, как Мусоргский, для меня является имя Сергея Прокофьева. И Чайковский, конечно. Хотя Чайковский, может быть, более европейский, он в большей степени немедленно, с первого раза понятный. Хотелось бы, чтобы все петербуржцы понимали и помнили, что мы живем в городе и питаемся традициями, которые восходят к таким великим музыкантам. А мы – Мариинский театр – со своей стороны собрали вместе такое количество творческих сил, которые позволяют нам донести до слушателя все богатство музыки и классиков, и современных композиторов.
1