ПАВЕЛ ЕГОРОВ: ПОСЛЕДНИЙ ПОЭТ БОЛЬШОГО СТИЛЯ

ПАВЕЛ ЕГОРОВ: ПОСЛЕДНИЙ ПОЭТ БОЛЬШОГО СТИЛЯ

Segne den Becher, welcher überfliessen will, dass das Wasser golden aus ihm fliesse und überallhin den Abglanz deiner Wonne trage!

Also sprach Zarathustra

Традиционный рождественский клавирабенд маэстро Егорова в БЗФ вызвал во мне некоторые мысли и эмоции, которыми я хотел бы поделиться с нашими постоянными читателями.

Конечно, на вкус и цвет, но… Но есть более или менее объективное представление о масштабе дарования и личности. С этим у Павла Егорова всё замечательно: он один из последних, а, быть может, уже и единственный проповедник большого стиля в исполнительском искусстве. Народ измельчал, надо это признать. К счастью, за редкими, очень редкими исключениями. 

В этом, собственно, нет ничего нового, это обычное явление, когда на смену поколению богов приходит генерация героев, а на смену им – часто моргающие обыватели – ницшевские die letzten Menschen, которые говорят, что они нашли счастье… А в конце исторического цикла Содом и Гоморра с грохотом проваливаются в подземные недра, или варвары в звериных шкурах разгуливают по руинам римского Форума.

Я сейчас скажу кощунственную для многих вещь, но кто-то когда-то должен это произнести. Дефицит личностного начала, недостаток масштаба присущ даже таким казалось бы безупречным корифеям современного пианизма как наш питерский фетиш Григорий Соколов, который десятилетиями тщится раздуться до размеров «современного Гилельса», или считающиеся недосягаемыми Пауль Бадура-Скода и Альфред Брендель. А что уж говорить о самых раскрученных именах, которые я не стану произносить – ими переполнены афиши фортепианных сольников и концертов с самыми знаменитыми дирижерами и оркестрами.

Да, всё перфектно, изящно, благородно, но недостает какого-то нерва. Который был у Гизекинга, Гленна Гульда, Гилельса, Владимира Нильсена, Алексея Султанова… Который есть у Егорова. Бывает лучше сыграть мимо нот, чем мимо музыки.

Главный грех популярных артистов современной академической эстрады в том, что они предлагают посмотреть на себя, полюбоваться их техникой, звуком и т.д.

Настоящий же мастер – медиум, шаман, которому необходимо передать в зал некое послание из невидимых миров.

Это, в общем-то, очень простая истина, и мне даже как-то совестно всё это произносить в тысяча одиннадцатый раз. Но роль просветителя обязывает.

Павел Егоров очень любит Иосифа Гайдна, которого я, признаться, не переношу. Егоров считает его «самым недооцененным из великих композиторов», а я считаю самым незаслуженно переоцененным. Гайдн мне представляется эдакой грубой деревенщиной, музыкальным лакеем и т.д. Но… Маэстро Егоров из сонаты Гайдна, одной из поздних лондонского периода, создал нечто монументальное, что-то вроде римского Колизея, пожалуй. Он нашел в Гайдне большой стиль, стеллу, монумент, которых лично я, как и многие, кто играет Гайдна как музыкальные обои в стиле Рококо, там не обнаруживаю.

Это было интересно, даже захватывающе. Но я бы предпочел перед Рождеством обойтись без докучного Гайдна и уж, тем более, без … (пропускаю эпитеты) Дёлера, а просто поприсутствовать в детской Шумана, куда Егоров с невероятной и удивительной (ведь он играет «Kinderszenen», наверное, в сотый или двухсотый раз!) свежестью и непосредственностью привел благодарных слушателей во второй половине первого отделения.

Да, чуть совсем не забыл – что до Гайдна, то нельзя не вспомнить, что профессор Егоров месяца три назад выпустил свою редакцию второго (из двух) тома его сонат (уртекст), в который вошла оригинальная клавирная версия «Последних слов Спасителя на Кресте» (об этом - http://vechespb.ru/content/view/1460/334/ ). Причем он занимается этим совершенно бескорыстно, из научно-просветительского азарта! Это в наше-то время, когда 99% деятелей искусств ведут себя как биржевые игроки, приходя в неистовую ярость из-за каждого недополученного гроша.

Я думал, что такие идеалисты как Егоров давно вымерли как птеродактили. Однако поди же ты… Но и это еще не всё – летом Егоров записал и издал смонтированный в идеальном качестве в Финляндии диск с Маленькими прелюдиями и двумя Партитами (№1 и №2) Иоганна Себастиана Баха.

В записи Павел Егоров, сохраняя аромат живого исполнения, избегает досадных огрехов, допускаемых в зале. Трудоспособности и талантов этого человека, мне кажется, хватило бы на целой полк!

Второе отделение и три биса были посвящены Шопену: каждая из прелюдий 28-го опуса и три мазурки в руках Маэстро были как небольшие поэмы или баллады. В конце переполненный зал разразился криками «брависсимо!» и завалил пианиста цветами…

В эпиграфе я сравнил маэстро Егорова с переполненным до краев кубком Заратустры, из которого переплескивается золотая солнечная влага божественного вдохновения. Пусть это сравнение и эта скромная заметка о концерте будет маленьким подарком ему на прошедшее Рождество и на его день рождения, который он будет отмечать сегодня 8 января. И пусть Господь благословит его таланты, творчество и труд!

P.S. Концерт Павла Егорова почтил своим присутствием 96-летний патриарх петербургской изящной словесности Даниил Гранин (на втором фото)

1