Между Ленинградом, Берлином и Петербургом
взгляд русского немца
Иностранцы приезжали искать свою судьбу в Петербург с первого дня его основания. Как выразился классик, “на ловлю счастья и чинов”. Тогда это было именно так. Сейчас, например, многие прибывающие из бывших республик СССР или из Африки, надеются поймать дамскую сумочку или кошелек, клиентов для сбыта героина или просто “лохов” в темных переулках.
В XVIII-XIX веках Западная Европа производила еще слишком много потомства, и прокормить сама его не могла. К тому же, ко времени основания Санкт-Петербурга Европа стала слишком тесной для творческой мысли во всех областях искусства и науки. Петровские реформы дали возможность проявить творческие способности массам европейцев на российских просторах. На призыв царя-реформатора откликнулись голландцы, немцы, швейцарцы, французы. В их числе были как самые знаменитые и модные представители своих профессий такие как, например, французский архитектор Жан Леблон, заложивший основы петербургской архитектурной школы, автор блистательных берлинских ансамблей Андреас Шлюттер, работавший над Летним дворцом Петра I в Летнем саду, так и малоизвестный на Родине Доменико Трезини — первый зодчий нашего города. Кроме того, голландские мастера — строители мостов и шпилей, военные специалисты, ученые, медики…
Традиции завоза европейских специалистов не прерывались во времена последующих царствований. Более того, европейцы оседали в России, чувствовали ее своей Родиной и посвящали ей свои труды.
Когда российскому подданному крупному фабриканту и банкиру барону Штиглицу в конце XIX века предложили вернуться в бисмарковскую Германию, он ответил, что всем своим преуспеванием он обязан России и чувствует свою ответственность перед второй Родиной, которой должен отдать долги. Он так и остался в России.
Блистательные представители Шотландской и Французской инженерных школ были наставниками и основателями традиций на заводах столицы Российской Империи и ее провинций. Их имена чаще всего безвозвратно утеряны.
Петербургский обыватель второй половины XIX века был окружен немецким булочником, французским модистом и гувернанткой, татарскими дворниками, чухонскими молочницами и вейками-извозчиками… Европейские иммигранты — держатели школ и гимназий, инженеры и архитекторы, аптекари, врачи, художники, музыканты — они формировали уникальную петербургскую культуру, основанную на взаимном проникновении и обогащении национальных традиций, что было свойственно Петербургу от его основания.
Так было вплоть до 1917 года, когда интернациональная банда лениных, троцких, урицких и дзержинских развязала кровавый террор в отношении всех мыслящих сословий российского общества. Досталось и русским, и немцам, и французам, и евреям. Сейчас потомки большевиков – кровные и политические – активно завозят в Петербург таджиков и китайцев, для последних, как известно, на костях русских солдат строится компактное поселение…
А где же потомки российских немцев? С одним из них Константином Эманном мы поговорили о жизни современных российских немцев…
К: Константин, расскажите, пожалуйста, нашим читателям о себе и своей семье.
Э: Я родился в Петербурге, вернее, в Ленинграде в семье потомков немецких переселенцев в 1979 году. В начале 90-ых годов у родителей возникла естественная идея уехать на постоянное место жительства в Германию. Этого им сразу сделать не удалось, так как тамошний чиновник – лицо еврейской национальности – потребовал гигантскую взятку. В нашей семье таких денег не было, и мы решили отстаивать свои права в суде. Только в 1995 году наша семья выиграла это дело, и мы получили разрешение на постоянное проживание в Германии.
К: То есть, всё это время вы жили “на чемоданах”? А как же учёба, работа?
Э: Конечно, было сложно: суды, нервотрёпка, но здесь я учился, в частности, в Петришуле. А в Германии уже было не до этого: надо было зарабатывать на жизнь.
К: Вот, я Вас слушаю и вспоминаю о многих и многих примерах (речь идёт о знакомых моих знакомых), когда еврейские семьи поселялись в Германии и не только уезжали туда безо всяких проблем, но и могли там вполне достойно существовать на пособия. Поражает такая разница в отношении, при том, что Ваша семья – этнические немцы, т. е. получается, что Германия чувствует себя виноватой перед евреями, а перед российскими немцами себя не чувствует никак. Проблемы как бы не существует: по принципу нет народа – нет проблемы. За последние годы многие немцы эмигрировали, другие растворились среди разных народов. По-моему, Россия теряет определённый пласт традиций и культуры, принесённых к нам ещё во времена Петра I и бережно хранимых немецким народом до октябрьского переворота. А что Вы, Константин, знаете о своих предках?
Э: Дед мой был судьёй во Пскове. Потерял всё и подвергся гонениям в годы революции. Другие родственники до революции владели резиновым заводом в Риге. Конечно, тоже всё потеряли. Когда немцы в 1941 пришли во Псков, дед с бабкой уехали в Германию, а отец был в Питере, работал на военном заводе начальником конструкторского бюро. Отец в КПСС не вступал. Из-за этого, да и просто потому что немец, его, высококлассного специалиста, увольняли безо всякого объяснения причин. Но это, конечно же, мелочи…
К: Может быть, Вам, тогда ещё ребёнку, могло это показаться не существенным, однако даже одно увольнение по национальному признаку может перевернуть судьбу человека, а главное – это утрата веры в государство, которому, как Вы сказали, высококлассный специалист отдавал свои силы, талант, трудолюбие. Впрочем, всё познаётся в сравнении. Достаточно вспомнить, как десятки тысяч российских немцев были загнаны в так называемые “трудовые лагеря”, после которых даже обычный лагерь с уголовниками (несмотря на его чудовищные условия) казался санаторием. Немногие уцелевшие после “трудлагерей” немцы с ужасом вспоминали об этих лагерях смерти. Не секрет, к тому же, что первые партии немцев в “трудовых лагерях” были полностью уничтожены. Однако, даже то, что является незначительным в масштабах истории, может оказаться судьбоносным в жизни отдельного человека. Константин, а в детстве у Вас были неприятности, связанные с тем, что Вы – немец?
Э: Как известно, 222-я школа, Петершуле, — это старинное учебное заведение с углублённым изучением немецкого языка. Раньше там учились в основном дети питерских немцев. Так вот, в нашем классе немцев было двое, включая меня. Чего только мы там не наслушались! Одна учительница прямо говорила, что немцев нужно убивать и вешать. Жаловаться начальству было бесполезно, так как немцев среди них не было вообще, большинство – евреи и только один – русский, который нам сочувствовал, но беспомощно разводил руками: “А что я могу сделать?”
На даче, однажды, (мне тогда было 12 лет) в приёмнике звучали немецкие песни. И вдруг с соседней дачи прибегает еврей с косой и кричит: “Фашисты! Поубиваю вас всех!” Хотя, на самом деле, как раз только фашиствующий еврей будет так себя вести. Ведь нормальный человек любой национальности терпимо относится к другим.
К: А как относятся к межнациональным вопросам немцы, проживающие в Германии?
Э: Однажды, уже здесь в Питере, по работе мне довелось разговаривать с представителем немецкой фирмы, выпускающей стеклопакеты. Этот человек четко придерживался националистических идей и никогда не скрывал этого. Находясь в 60-е годы в СССР, он чуть не поплатился за свои откровенные высказывания против мусульман и евреев. У меня был случай. Когда я там разводился с женой, она наговорила в полиции про мои взгляды. Ко мне пришли с обыском и поняли, что искать нечего. Там в Германии свободно продается “Майн кампф”, выходит несколько националистических газет, где я читал статью “Спасение придет из России”. А вообще, по моим наблюдениям, в Германии спокойно относятся к людям других национальностей. Достаточно сказать, что многие отрасли ресторанного и туристического бизнеса находятся в руках диаспор: болгар, греков. Рестораном занимаются одни, а за чистотой следят другие. Вообще, очень много в Германии так называемых выходцев из стран Азии и Африки, гораздо больше, чем у нас.
К: Вот Вы сказали “у нас”, то есть все-таки своей Родиной Вы считаете Россию. А Ваши родители? С отъездом в Германию появилось ли у них чувство, что они вернулись на Родину?
Э: Конечно, они тоскуют по России, но теперь их родная страна - Германия, тем более, что, как и любому пожилому человеку, там им просто лучше жить. Качество жизни там и тут несравнимо. А молодежи лучше жить здесь, в России: интересней и веселее, что ли. Заработать и здесь можно, там даже тяжелее: работать надо очень много, не менее 12 часов в сутки. В общем, нет там никакого рая.
К: Кстати, анекдот на эту тему. Скучно стало мужику в раю: все постоянно молятся, все белое, однообразное. Разрешили ему посетить ад. Приехал, а там веселье, смех, вино, женщины, танцы. Вернулся он в рай и стал проситься в ад на ПМЖ. Господь позволил. Как только несчастный оказался в аду, его – сразу на сковородку. “Как! Где же веселье?” А черти отвечают: “Одно дело – туризм, другое – эмиграция”.
Э: Да, трудностей там много. На работу очень сложно устроиться, можно только уборщиком за копейки, да еще 50% налогов высчитают. И вообще, охотнее на работу берут “черных”: они без претензий, намаз свой сделали, да и все… Общение очень ограниченно. Коренные немцы живут как бы в отдельном мире. Среди эмигрантов из России – в основном пожилые евреи, молодежи нет. Переселенцы из Казахстана просто дикие, без мата слова вымолвить не могут: мат, анаша, пьянки, драки – вот их культурный уровень.
К: Но ведь они тоже немцы! Получается, что своими репрессиями советское государство уничтожило в этих представителях немецкого народа самое главное – духовность, традиции, национальную культуру. То есть все то, что благополучно существовало и развивалось, скажем, в царской России.
С каким восторгом, к примеру, Куприн писал о немецких праздниках, когда в шумный и жизнерадостной толпе не увидишь пьяных, а из окон доносятся звуки флейты и фортепиано. Получается, что большинство из тех, кто не был уничтожен физически в так называемых “трудовых лагерях”, оказались в таких условиях, что речь шла только о физическом выживании.
Отсюда и мат, наркотики, пьянство. Дай Бог, чтобы произошло духовное возрождение этого многострадального народа на его исторической родине. А сколько ни в чем не повинных людей сгинуло за годы советской власти и в степях Казахстана, и пустынях Средней Азии, и в болотах Сибири! Их вина состояла только в том, что они – немцы.
Константин, а что, на Ваш взгляд, нужно делать для восстановления исторической справедливости? Насколько мне известно, есть страны, которые собирают представителей государствообразующей нации по всему миру. Так, например, в Болгарии я встречал девушек и молодых людей, этнических болгар, ранее проживавших республиках СССР. Правительство Болгарии разыскивает их по всему свету, приглашает, обеспечивает субсидиями, платит за обучение в университете, и тому подобное.
Может быть, надо, чтобы все немцы уехали в Германию?
Э: Дело в том, что немцам сложно уехать в Германию. Например, после подачи заявления нужно ждать не менее года. Чтобы еврей уехал – максимум три месяца. Языковой тест немец не сдал – могут обратно выселить, а для евреев вообще никакого экзамена. Я уж не говорю о том, какую кучу документов и справок нам, немцам, требуется собрать! Многие просто не хотят этим заниматься.
К: А каковы, по-вашему, перспективы у тех, кто здесь остается?
Э: Вот пример. Есть под Петербургом в Стрельне немецкая деревня Нойдорф, а возглавляет ее некто, по моим сведениям, далеко не немец, замешанный в афере с грузовиками из Германии, присланными по линии русско-германского общества. Так вот, в этой “немецкой деревне” нет ни одного немца, все только “свои” или азиаты, купившие за деньги эти евродомики. А эти “общества”! Есть Еврейское общество – там одни евреи, есть Немецкое общество, я раньше ходил туда – там 90% - евреи, а все потому, что туда из Германии гуманитарную помощь присылали.
К: Константин, Вашему ребенку три с половиной года. Где Вы хотели бы продолжить его воспитание?
Э: Хочу, чтобы в школу он пошел в Германии. Так мне было бы спокойнее. Там меньше риска, что ребенок попадет в дурную компанию, пристрастится к курению и выпивке, а здесь этого сколько угодно даже в престижных школах, не говоря уж о простых. Хотя в материальном плане это сложно. Работу в Германии не найти, социальную помощь надо отрабатывать – к примеру, собирать мусор…
К: А вот знакомая моей родственницы, пожилая еврейка, уехала со своей дочкой в Германию лет 30 тому назад. Они никогда там не работали, а живут, по моим понятиям, великолепно.
Э: Евреям в Германии платят несравнимо большие пособия. Я как-то разговаривал с одним финном из так называемой Лиги господ (это международная организация гомосексуалистов). Они везде бесплатно ездят, отдыхают в дорогих санаториях. Он мне говорит: “Представь, что ты – еврей… Вот так живут те, кто состоит в нашей организации”. Встречал я там женщин, вышедших замуж за немцев с целью уехать в Германию. Как правило, не складываются эти браки. Ведь они не за человека замуж выходят, а чтобы уехать из России, и немцы это знают. Еще и разница в возрасте: ей 30, а ему 60. Вот и “разбегаются” вскоре.
К: А бывали какие-то курьезные случаи в связи с тем, что Вы – немец?
Э: Недавно я побывал в Лебяжьем, и там меня арестовали за шпионаж! Спросили документы, видят – гражданин Германии. Сразу – конвой и за решетку. Оказывается, мы на режимной территории шашлыки жарили, которая как всегда оказалась ничем не огорожена. Там за месяц до этого пропали ракеты, которыми самолеты сбивают. Ну, а раз я – гражданин Германии, значит тоже за ракетами пришел, за чем же еще? Пришлось объяснительные писать, доказывать, что таких намерений не было.
А вообще, здесь гораздо спокойнее: тут мусульмане мирные, негров почти нет. Там же – полно, особенно в крупных городах, таких как Берлин, Франкфурт-на-Майне. Можно сказать, что там уже “белых” мало. В маленьких городах немцев побольше, но все равно “черные” очень агрессивные, негры наглые, развязные, как в американских фильмах. Я там часто даже нож с собой носил. Однажды, в Касселе в небольшом уличном кафе средь бела дня сидим с одним евреем. Вдруг подходит переселенец из Казахстана (услышал русскую речь) – нож мне в бок. “Давай, - говорит, - деньги”. Нам еле удалось его “уболтать”. Здесь спокойнее, хотя “черные” тоже есть. Ведь если бы во Второй мировой войне победили немцы, то на этой территории, скорее всего жили бы европейские народы, а не азиаты с евреями. А поскольку победила третья сторона, а не русские и не немцы, то и процветают дикость и бескультурье. Ведь нельзя судить о России только по Москве и Петербургу. Один мой знакомый, побывав на Байкале, рассказывал как местные жители, из тех, кто не спился, буквально умоляли его увезти их оттуда: “Рабом буду, только увези!” Потому что в глубинке народ давно спился и деградировал. О какой победе тут можно говорить! Если русский народ победил во Второй мировой, то где дивиденды от этой победы? У кого они?
Беседовал Вячеслав КОЧНОВ
{jcomments on}
1