25 СЕНТЯБРЯ: ШОСТАКОВИЧ, СТРАВИНСКИЙ И ТЕМИРКАНОВ В БЗФ
25 сентября, среда, 19.00
Большой зал филармонии (Михайловская ул., 2)
Открытие сезона Филармонии
Ко дню рождения Д. Д. Шостаковича
Заслуженный коллектив России академический
СИМФОНИЧЕСКИЙ ОРКЕСТР ФИЛАРМОНИИ
Дирижер — Юрий ТЕМИРКАНОВ
ШОСТАКОВИЧ. Симфония №6
СТРАВИНСКИЙ. «Весна священная», картины языческой Руси
Большой Зал филармонии открывает свой сезон, ознаменованный двойным юбилеем — 75-летием Маэстро и 25-летием его руководства Заслуженным коллективом России академическим симфоническим оркестром. В программе концерта-открытия Шестая симфония Шостаковича и «Весна священная» Стравинского, 100-летие создания и первого исполнения которой на «Русских сезонах» в Париже празднует в этом году весь музыкальный мир.
«Музыкальный смысл и характер Шестой симфонии сильно отличается от эмоциональной атмосферы предыдущей, Пятой симфонии, где превалируют чувства скованности и трагичности. В моей последней, Шестой симфонии музыка скорее созерцательная, лирического диапазона. Здесь мне хотелось выразить настроения весны, радости, юности», - писал Шостакович о своей новой симфонии в 1939 году.
На репетиции симфонии, которую вел Евгений Мравинский, первый ее исполнитель, Шостакович поделился с присутствовавшими там своими близкими друзьями музыковедами Иваном Соллертинским и Исааком Гликманом: «Впервые мне настолько удался финал. Кажется, даже самые злобные критики не смогут найти в нем изъяна». На премьере симфонии, триумфально прошедшей 21 ноября 1939 года в стенах Большого зала Ленинградской филармонии, по воспоминаниям Гликмана, финал был повторен на бис.
«Весна священная» — произведение, знаковое для ХХ века, плоть от крови его — дерзкого, рвущего связь времен, создающего новый язык, новые перспективы. В основу «Весны» легла фантазия Стравинского, в которой он увидел древний ритуал — молодая девушка в окружении старцев танцует до изнеможения, чтобы пробудить весну, и погибает. Премьера одноименного балета на музыку Стравинского обернулась скандалом. По воспоминаниям Ромолы Нижинской, жены хореографа «Весны» Вацлава Нижинского, «Волнение и крики доходили до пароксизма. Люди свистели, поносили артистов и композитора, кричали, смеялись. <…> Я была оглушена этим адским шумом и, как только могла, скоро бросилась за кулисы. Там всё шло так же плохо, как в зале. Танцовщики дрожали, удерживали слезы. <…> Долгая месячная работа сочинения, бесконечные репетиции — и, наконец, этот кавардак...»
Однако гениальный Дягилев придерживался противоположной точки зрения на премьеру «Весны священной», и, в исторической перспективе, он оказался прав, замечая «Вот это настоящая победа! Пускай себе свистят и беснуются! Внутренне они уже чувствуют ценность, и свистит только условная маска. Увидите следствия...»
1