ГЕРМАНСКАЯ МУЗЫКА ПРЕВЫШЕ ВСЕГО
Не пойти на концерт Андраша Шиффа я не мог. Пианисты такого ранга приезжают в Петербург не чаще чем два-три раза в год, а лично маэстро Шиффа "живьем" я не слышал еще ни разу в жизни, посчастливилось только в записях, и записи эти приводили меня в неизменный восторг. И сольные (слышал, правда, только Баха), и в ансамблях с моими любимыми Дитрихом Фишером-Дискау и Петером Шрайером (вокальные циклы Шуберта).
Тем более, что программа, объявленная в афише, подкупала верностью исполнителя великой германской музыке времен ее наивысшего расцвета. В программе были заявлены две хорошо известные и очень популярные у публики сонаты Бетховена - №17 "Буря" и №21 "Аврора" и два не менее популярных произведения Роберта Шумана - "Бабочки" и "Фантазия".
Идя на концерт, я, конечно же, резонно рассчитывал и на не менее значительные бисы, и поэтому был в превосходном настроении.
И я не прогадал: игра маэстро Шиффа действительно превосходит все похвалы, которые могут прозвучать. Его манера очень интересна и очень своеобразна: он вовсе не стремится грохотать и поражать внешней виртуозностью, да и репертуар был выбран, скажем так, "серьезный", не эстрадный. Звук фортепиано максимально певуч, маэстро не боится педали: не зря он так любит аккомпанировать песням Шуберта. Его игра - это даже не имитация пения, это само пение, иногда переходящее в неспешный разговор, тихую вечернюю беседу при свечах в домике где-то рядом с крутым берегом Рейна... О чем? Ну, конечно, о самом главном... В апофеозах нагнетание звучности происходит удивительно естественным путем, все крещендо эмоционально наполнены.
Никакой эстрадности - в этом он, наверное, похож на великого Гленна Гульда. Игра как священнодействие. Да, именно это слово я бы подобрал к игре Шиффа, если бы нужно было ограничиться одним словом.
Все это именно так, но все же у меня возникло несколько вопросов, на которые я сам не нашел пока ответов. Во-первых, зачем маэстро заменил знаменитую "Бурю" Бетховена на 28-ю сонату, которая публике известна мало, да и, пожалуй, не относится к вершинам творчества гениального фламандца? Слушать ее было, по крайне мере, странно. Многих слушателей она убаюкала, и они просто-напросто уснули - видел своими глазами. Второй вопрос: зачем маэстро сыграл "Бабочек" Шумана, оп. 2? Это прекрасная музыка, но она совершенно неформатна для подобного концерта: это очень камерный и очень детский опус. Исполнение Шиффом "Бабочек" выглядело вроде стрельбы из пушек по воробьям.
Все исключительные достоинства пианиста блестяще проявились в совершенно волшебно сыгранной "Фантазии" Шумана и "Авроре" Бетховена. Мне кажется, что если бы в первом отделении вместо "Бабочек" и 28-й сонаты прозвучали какие-то более подходящие к случаю произведения, это было бы гораздо интереснее и уместнее. Впрочем, допускаю, что я чего-то не понял в замысле маэстро.
Да, "Фантазия" Шумана мгновенно первыми же арпеджио разбудила зал - у меня даже холодок пробежал по спине от глубокой страстности и выразительности игры. Я мог бы сопоставить это исполнение "Фантазии" только с величайшими слышанными мной исполнениями - Йорга Демуса (вживую в этом же зале), Вальтера Гизегинга, Святослава Рихтера и Владимира Софроницкого (в записях).
То же могу сказать и о бетховеновской "Авроре". Ее звучание у Шиффа было удивительно благородным и аристократичным - такой неторопливый, но победный утренний восход Солнца над альпийскими лугами в медленной части. После такого Бетховена в исполнении Шиффа ты понимаешь, что не все еще в жизни потеряно, и снова хочется жить...
Петербургская публика, как всегда очень чуткая, надо отдать ей должное, не хотела отпускать маэстро и мощными овациями буквально заставила его сыграть три биса. Это были снова Бетховен, Бах и, наконец, третьим бисом Шифф напомнил о своем венгерском происхождении (сейчас он гражданин Великобритании, проживает в Лондоне и во Флоренции), очаровав зал ночной миниатюрой Бартока.
"Германская музыка превыше всего" - очевидно было мыслью этого концерта, в котором около 99% времени было уделено общению маэстро и публики с шедеврами великих немецких композиторов.
Что же, с этой мыслью я спорить не буду. Я понимаю Андраша Шиффа, хотя, как и он, не родился на берегах Рейна или Эльбы...
P.S. Я ожидал увидеть в Большом зале Филармонии лица известных светил питерской фортепьянной музыки, а также кого-то из известных мне дирижеров и солистов, музыковедов, в общем, наш музыкальный beau mondе, который придет оценить искусство своего прославленного европейского коллеги. Поэтому перед началом концерта и в антракте я внимательно всматривался в толпу, надеясь увидеть известные лица... Каково же было мое удивление, когда я встретил всего лишь двух (!!!) людей (одного пианиста и одного музыковеда), известных мне по концертам в Малом зале. Так что одно из двух: либо со зрением у меня что-то не так, либо наши местные "великие" предпочитают ходить только на свои концерты...
В.К.
Газета "НОВЫЙ ПЕТЕРБУРГЪ", №48(862), 23.11.2007 г.
{jcomments on}
1